Дэвид Геммел - Мечи Дня и Ночи

«Ты тоже думаешь, что я злая, Мемнон?» — спросила она.

«Понятие зла незнакомо мне», — ответил он.

Тут он немного солгал. Зло — это то, что мешает его жизни и его планам. Добро — то, что способствует осуществлению его желаний.

Чувствуя усталость, он решил снова покинуть тело. В своем духовном облике он не ведал усталости. Он взлетел в покои Джи-аны и посмотрел, как она и молодой офицер извиваются в постели с блестящими от пота телами. Сердитый Унваллис расхаживал по коридору перед их дверью.

Это зрелище успокоило Мемнона. Кому это нужно — мучиться ревностью? Кому нужно ерзать в потных объятиях первого встречного? Дух Мемнона вылетел из дворца и взмыл над горами.

Машины древних невероятно сложны, их части — великая тайна. Нечего и пытаться понять, из чего они сделаны. Должно быть, это необычайно легкие сплавы золота с неизвестными ныне металлами. При наличии движущей силы они работают без участия человека, по образцу, вложенному в них древними мудрецами, чьи познания были неизмеримо выше познаний Мемнона. В сравнении с их совершенством негодность его собственных творений еще сильнее язвила его. Возрожденные должны быть точными копиями его самого. Загадка раковых опухолей, поражающих их всех в детстве, мучила его беспрестанно. Сам Мемнон, насколько он помнил, не болел никогда — его тело противостояло любой хвори, любому поветрию.

Он замедлил полет, поняв, что находится невдалеке от затерянного храма. Два перевала вели туда, где некогда стояла Гора Воскрешения. Теперь на месте горы в земле была впадина, поросшая корявым кустарником. Облако, повисшее над ней, тут же исчезло.

Скилганнон придет в уныние, увидев это.

Мемнон хорошо помнил человека, которого встретил в грезах Гамаля. Джиана права. В его глазах светится дьявольский ум, и нет сомнения, что духом он непреклонен. Девушка вложила мечи в его руки, и он пробудился слабый, не понимающий что к чему — однако нашел в себе силы, чтобы убить бегущего на него зверя.

Мемнон повернул на юг, задержался над рекой Ростриас и полетел обратно к далеким горам. Он мчался над долинами и холмами, над лесами и потоками, ища своего врага. В пути он увидел нелепое зрелище — маленького человечка в красном вместе с толпой джиамадов. Двое Смешанных тащили повозку. В другое время это разожгло бы его любопытство, но сейчас он, не останавливаясь, полетел дальше.

В лесистой долине под ним замигал огонек костра. Огонь развели с умом, и с земли его не было видно. Мемнон слетел к трем сидящим у костра людям. Скилганнон выглядел суровым и отчужденным. Девушка, двойник Вечной, не сводила с него глаз. Третьим был могучий крестьянин со старинным боевым топором.

— Как ты умер тогда... в первый раз? — спросила девушка.

— Я умирал долго и трудно, — сказал Скилганнон и посмотрел на крестьянина: — Как ты, Харад?

— Есть хочется. Ты видел в Пустоте Друсса, когда был там?

— Не помню. Теперь это все как в тумане.

— Почему ты не дошел до Золотой Долины, о которой он говорил?

— Этому помешало зло, совершенное мной при жизни. Мне вспоминается, что я там был не таким, каким ты видишь меня сейчас. Мои руки покрывала чешуя. Зеркал там нет, но я чувствовал, что и лицо у меня в чешуе. Грешникам путь в Долину заказан.

— Что же они делают? — спросила девушка.

— Борются за свою жизнь.

— Но ведь они и так уже умерли, — сказала она. — Что еще может с ними случиться?

— Этого я не знаю. Когда убиваешь там одно из чудовищ, оно просто исчезает. Может быть, перестает существовать.

— А на тех, кто... не в чешуе, эти чудовища тоже нападают? — спросил Харад.

— Да.

— Нечестно как-то, — заметила девушка. — Хороший человек умирает, попадает в Пустоту, а там демоны убивают его заново.

— Нечестно? — засмеялся Скилганнон. — В прошлой жизни я это часто слышал. Хотел бы я поглядеть на того, кто первый сказал, что жизнь может быть честной или нечестной. Неправда это. Жизнь — это просто жизнь. Одним везет, другим нет. Честность тут ни при чем. И если на этом свете дело обстоит так, почему в Пустоте должно быть иначе?

— Ты боишься вернуться туда?

— А если и так? Какой прок бояться неизбежного?

— Друсс сказал, что проводит Чарис в Золотую Долину, — сказал Харад.

— Раз сказал, значит, так и сделает, — подтвердил Скилганнон. — Будь уверен.

— Жаль, что я не погиб вместе с ней. Тогда бы мы и там были вместе.

— Когда-нибудь вы встретитесь, — сказала девушка.

И очень скоро, подумал Мемнон. Судя по расстоянию, которое пролетел его дух, Теням понадобится не более трех ночей, чтобы добраться до них. Он хотел уже вернуться в тело, но тут девушка снова задала Скилганнону вопрос: