Станислав Романов - Больше, чем игра

— А ты сам откуда звонишь? — спросила Татьяна Георгиевна. — С работы?

— Нет, — ответил Воронин, — я сейчас у Дворжецкого. Тут, понимаешь, такая маленькая незапланированная семейная встреча: сам Дворжецкий, я, Ерофеев и — представь себе! — Копаев. Я сейчас всех наших обзваниваю, зову присоединиться.

— Копаев, значит, тоже нашелся.

— Да. Егор его и нашел.

— И где же пропадал блудный принц Брэнд?

— Далеко, так далеко, что никто из нас даже представить себе не мог. Он нам такое порассказал… по телефону я тебе не передам. Короче, если можешь, приезжай и сама все услышишь, из первых уст.

— А Вершинин там будет?

— Вершинину до нас дела нет.

— Скажите, Сай, вы когда-нибудь задумывались над тем, что игра, в которую мы играем, возможно, оказывает некое влияние на события в мире, нас окружающем? — спросил Вершинин.

— О да, думал, причем много раз, — ответил Сай Нагаясу. — И я пришел к выводу, что влияние игры на мир, отражением, подобием и частью которого она является, должно быть не просто возможным, но обязательным.

— Но тогда эта игра может быть опасна, — сказал Вершинин.

— Конечно, — согласился Сай Нагаясу. — Как и любая другая игра.

Загадочно улыбнувшись, японец выложил на доску черный камень и сказал:

— Ваш ход.

1997–1998