Мэгги Стивотер - Похитители грёз

«Дин, мы просто попробуем одну штуку».

— Так-так, младший братец, — произнес брат Серого Человека. Он знал из многолетнего опыта, что только один этот голос парализовал бы Серого Человека. Как змея, он дал бы ему достаточно времени, чтобы переварить свою жертву. — Похоже, снова ты и я.

И голос оказал тот же эффект, что и всегда: губительный яд воспоминаний. В голове у Серого Человека промелькнуло десятилетие:

лезвие

порез

срез

жжение

удар острием

пятно

крик

Серый Человек взял пистолет с пассажирского сидения и выстрелил в своего брата. Дважды.

— На самом деле, — сказал он, — только один я.

Он надел перчатку из своего чемодана и переместил стикер с запиской со своего руля внутрь машины брата.

Затем врубил музыку, поднял окно и вернулся на магистраль.

Он ехал домой.

Секрет — странная штука.

Существует три вида секретов. Один вид — про него все знают, и для него требуются как минимум двое.

Первый его хранит. Другой о нем никогда не узнает. Второй вид посложнее: когда хранишь тайну от самого себя. Каждый день тысячи признаний утаиваются от их потенциальных исповедников, от каждого из этих людей, чьи никогда не признанные самому себе секреты сводятся к двум простым словам: мне страшно.

А потом идет последний вид секретов, самый сокровенный. Секрет, о котором никто не знает. Возможно, об этом секрете было известно, но потом он канул в Лету. Или, может быть, эта непутевая загадка, заумная и неприкаянная, не была обнаружена, потому что её просто никто не искал.

Иногда, в крайне редких случаях, тайна остается нераскрытой, потому что она слишком большая, чтобы её мог вместить один разум. Она слишком странная, слишком объемная, слишком ужасающая, чтобы размышлять над ней.

У всех нас есть свои секреты. Мы либо сами их храним, либо от нас их хранят. Игроки либо игрушки. Секреты и тараканы — вот что останется нам в конце.

Ронан Линч жил со всеми видами секретов.

Его первым секретом был он сам. Он был братом лжецу и братом ангелу, сыном грёз и сыном их создателя. Он был воюющей звездой, полной бесконечных возможностей, но, в конце концов, пока он грезил в кресле автомобиля по пути в Барнс этой ночью, он создал только это:

Статья 7

Дополнительные условия:

После моей смерти моим детям разрешается доступ в "Барнс", однако они не могут поселиться там, не достигнув восемнадцати лет.

Потом, когда он проснулся, они все помогли усадить в машину Аврору Линч. И в тишине повезли её к месту с координатами GPS, отмеченными в журнале Гэнси.

Энергетический пузырь был полностью восстановлен. Он был раскидистым и загадочным, знакомым и жутким, грезившим и пригреженным. «Каждое дерево, — думал Ронан, — было голосом, который он, наверное, слышал прежде». И был Ноа, плечи опущены, рука поднята в примирительном взмахе. По одну сторону от него стоял Адам, держа руки в карманах, а по другую — Персефона, переплетя пальцы.

Когда они перенесли Аврору через границу, она расцвела, словно бутон розы. И когда она улыбнулась Ронану, он подумал, что Мэттью слегка похож на неё.

Она обняла его и произнесла:

— Цветы и вороны, — потому что она хотела, чтобы он знал, что она помнит.

Потом она обняла Мэттью со словами:

— Любимый мой, — потому что он был её любимчиком.

Она не сказала этого всего Деклану, потому что его здесь не было.

Вторым секретом Ронана был Адам Перриш. Адам переменился после заключения сделки с Энергетическим пузырем, став сильнее, таинственнее, отстраненнее. Сложно было не разглядывать необычные и изящные черты его лица. Он стоял в стороне, пока братья Линч возрождали свою мать, а затем он обратился ко всем:

— Я должен вам кое-что показать.

Когда заря окрасила кору деревьев в розовый, они последовали за ним глубже в Энергетический пузырь.

— Озеро исчезло, — сказал он. — Где рыба меняла свой цвет для Гэнси. Но теперь…

Рядом со спящим деревом озеро заменила наклонная и слоистая скалистая поверхность. Скала была покрыта бороздами и глубокими расщелинами, а самая глубокая из них рассекала камень и уходила в землю. Прохладная чернота манила к себе.

— Пещера? — спросил Гэнси. — Насколько глубокая?

Адам ответил:

— Я в неё не спускался. Не думаю, что в ней безопасно.

— Тогда, каков наш следующий шаг? — настороженно поинтересовался Гэнси. Сложно было сказать, что его больше беспокоило: Адам или пещера.