И. Беров - Пламя и лёд

Трещал камень и трещали кости, рвались мышцы и лопались сухожилия, но Никс даже в такой ситуации смог перехватить опускающуюся на него ногу противника и резко дернул ее влево.

Гигант, которого Густав прозвал ламбирдом, слегка зашатался, но чудом сохранил равновесие и не упал, однако замешательство ледяного гиганта дало наемнику передышку. Никс, видя, что противник уменьшил натиск, быстро оказался на ногах и нанес два удара своими руками в пах и низ живота гиганта. Острые когти вампира звонко чиркали по зачарованному льду, тщетно пытаясь оставить на нем хотя бы царапину.

Казалось, что от бесполезных маханий кулаков и лязганья когтей не было никакого толку, но тут гигант согнулся пополам, и, скрипя зубами, отошел на пару шагов назад.

Летаврус собрался с силами и сделал замах на тяжелый удар по лицу оппонента, но ламбирд правой рукой перехватил руку наемника, а левой рукой обхватил его шею. Затем Никс почувствовал, как его тело поднимают вверх, а потом верхний шип сапога гиганта крепко ударил наемника в лицо, разбив ему нос и верхнюю челюсть.

— На этот раз поражение неизбежно, — промямлил Густав, когда увидел, что несокрушимый воин попался на простой прием уличной драки. Впопыхах Маг Воды начал вспоминать все, чему его учили в Доме Магов. Минуту назад ламбирд сказал, что он отразит любое заклинание. Маг не знал, что делать, и растерянно стал хлопать себя по полам своей мантии. На голове мага до сих пор торчали опаленные кончики волос — след запущенного им огненного шара, который гигант сумел отразить.

— А что, если сработает, — произнес Густав, когда ему в голову пришла хитрая идея. Ему нужно было только, чтобы Никс еще раз ослабил магическую концентрацию ламбирда.

— Кажется, это твои ребра только что хрустнули? — Густав видел, как гигант схватил своей ручищей Никса за нижнюю челюсть и поднял его над землей.

У Летавруса в голове все смешалось. Аватар действительно обладал огромной силой. Никсу казалось чудом то, что он выжил в схватке с человеком-тенью и Лжекрейном, но сейчас в бою с ламбирдом у него не было шансов на победу вообще.

Кровь и осколки костей и зубов — все это шевелилось под натянутой маской почерневшей от кровоизлияния кожи. Когда что-то сдавило его разбитую голову снизу, Летаврус точно знал, что его череп и шея треснут от давления, но шейные позвонки, натянутые, как струна, выдержали, а голова все еще продолжала работать.

Откуда-то снизу прозвучала глупая шутка по поводу его ребер. Никс попытался в обычной для него манере улыбнуться, и его пальцы сами выпустили когти, а рука наугад произвела мощный удар.

Смех угас, шутки прекратились, а пальцы застряли в чем-то мягком и теплом.

— Вот и мой выход, монстры! — Густав прекрасно видел, как почти побежденный наемник вдруг нанес удар по лицу ламбирда, точно угодив в отрытую прореху маски ледяного шлема.

Гигант в недоумении замотал головой, явно не ожидая такого развития событий, но быстро пришел в себя. Схватив руку наемника, которой тот нанес подлый удар точно в лицо, выбив ему правый глаз, гигант вывернул руку Стража Леса, поставив локтевой сустав на излом, и мощно обрушил захваченную конечность локтем о свое колено.

Никс слышал, что где-то трещат чьи-то кости, а правая рука погружается в теплый поток горячей жидкости.

Вдруг он почувствовал, что его глаза готовы открыться и до боли знакомый голос будит его.

— Никс, Никс, — существо, похожее на большую бабочку, все так же сидело у костра и с удовольствием поедало принесенные Никсом из Мейриярда лепешки.

— Вкусно, — хранитель леса аккуратно собрал в ручку сладкие крошки и с аппетитом отправил их в рот.

— Белвар! — Летаврус попробовал встать и подойти поближе к своему другу. — Что ты здесь делаешь?

— Сижу, — спокойно ответил хранитель леса.

— Но… — Никс хотел задать сразу много вопросов, но разрозненные мысли путались, и наемник просто не знал, с чего начать.

Белвар продолжал:

— Я вижу, ты все-таки смог дойти до Хранилища Аватаров. — Никс кивнул. — Прискорбное место.

И тут наемник не выдержал и спросил:

— Я не понимаю, Белвар, ведь Аватары должны быть добрыми, а они почему-то злые. А Хранилище — это что-то вроде моста между мирами, поставляющего души таких людей, как я, на корм таким монстрам, как этот ламбирд.

Белвар отрицательно покачал головой:

— Хранилище — это действительно нечто вроде моста между мирами. Душа великого воина, погибшего в какой-нибудь войне, конечно же, сразу отправляется на Мост Вечности, где ее ждет смерть и перерождение, во время которого сильная душа должна отдать свою силу новым существам, только что появившимся на свет. Но если человек или орк, или эльф, или кто там еще — неважно, попал на Мост Вечности, то всегда существует обходная дорога. Им нужно пройти… назовем это тестом на сообразительность. И тогда они целиком воскресают в некотором уединенном месте, напоминающем что-то вроде мира, в который даже боги не могут попасть. Всякие правители и маги, друиды и оракулы — они способны открыть дорогу в закрытый мир. Но если твоя душа достаточно сильна, то Мост Вечности высосет из нее не все силы, и ты имеешь право после своего перерождения вновь обрести себя. Этот путь и приводит великих воинов в Хранилище Аватаров, давая им возможность поделиться своей силой и опытом с другим менее удачливым воителем. При этом процессе старая сущность как бы встраивается в новую, продолжая жить в новом мире, а отдавший свою силу воин получает шанс начать все заново в спокойном и тихом уголке, где нет алчных правителей и бесконечных войн. Получается нечто-то вроде биологического симбиоза. Каждый существует какое-то время за счет другого, но при этом никто никому не вредит. Но кто тебе сказал, что Аватары пожирают души тех, кто приходит к ним за помощью?