Валерий Моисеев - Каменный улей

– Куда бочки с товаром сгружать будем? – поинтересовался он у хозяина хутора.

– Не боись, мои батраки разгрузят твою повозку, – успокоил его Хорик. – Чего будешь брать, как обычно брюкву или что-нибудь еще? Кстати, пока они будут возиться с товарами, не желаешь ли отобедать?

Вовик сглотнул невесть откуда набежавшую слюну. Действительно, подкрепиться сейчас было бы совсем неплохо. Вовик уже не помнил когда ел в последний раз и ел ли вообще, с тех самых пор, как оказался в этом гребаном тридевятом царстве государстве под названием Вольные Земли!

Поняв по лицу Вовика, что тот совсем не против угощения, Хорик усмехнувшись, добавил:

– Только придется тебе, Лотар, сначала в баньку сходить да вымыться хорошенько. Уж больно от тебя запашок сильный идет, так в нос и шибает! Пока не отмоешься, боязно мне тебя в дом вести, да за стол сажать. Потом ведь эту злую вонь ничем не извести!

На крик Хорика из огромного каменного сарая вышли двое парней бывшие точной копией Круглого и похожие друг на друга как две капли воды.

– Это мои близнецы, Тип и Топ! – Хорик с гордостью представил их Вовику. – Ребята, ну-ка отведите Лотара в баню и проследите, чтобы он там хорошенько отмылся. А я пока скажу Крошке, чтобы собрала, что-нибудь на стол перекусить.

– А Крошка – это кто? – поинтересовался Вовик у братьев, раздеваясь в предбаннике.

– Это сестра наша, – ответил Топ.

– Она единственная женщина на хуторе, – для чего-то добавил Тип и тяжело вздохнул.

– И как же вы здесь без баб обходитесь? – усмехнулся Вовик. – В город бегаете?

Тип и Топ переглянулись, после чего сердито засопели, но так ничего и не ответили.

В бане во время мытья, Вовик ловил на себе пренебрежительные взгляды близнецов, которые те вроде бы ненароком бросали на него. Действительно рядом с их глыбообразными дородным телами Вовик сильно проигрывал.

Что касается мужского достоинства, то и здесь братья тоже вырвались на десяток сантиметров вперед. К концу мытья Вовик уже не на шутку комплексовал по этому поводу. Самооценка же близнецов, напротив, резко подскочила вверх.

В предбаннике Вовик вместо своих грязных обносков обнаружил, приготовленную для него, не особо новую, но все же чистую одежду и обувь. Переодевшись после бани, Вовик почувствовал себя, словно заново родившимся. Мироощущение его также претерпело изменения в лучшую сторону. Он должен был признать, что первое впечатление обманчиво. Едва завидев Хорика в первый раз он почему-то сразу решил, что толстяк завидный жмот. Но к несказанному удивлению Вовика, зажиточный хуторянин неожиданно оказался щедрым и хлебосольным хозяином.

В просторной, чисто выбеленной комнате, где был накрыт большой длинный стол, кроме Хорика и близнецов никого не было. Наверху беленый потолок поддерживали массивные брусья из потемневшего от времени дерева. Половицы были тщательно выскоблены и вымыты. Чувствовалось, что Хорик Круглый крепкий и рачительный хозяин.

Тяжелые деревянные лавки жалобно скрипнули, когда на них разом опустились три чугунные задницы. Веса Вовика лавка не почувствовала совершенно, и никак на него не отреагировала. Изобилие еды на столе подавляло. Если Хорик с домочадцами каждый день поглощал такое количество пищи, было неудивительно, что весили представители этого семейства раза в четыре больше чем обычные люди.

В этот момент в горницу вошла, а вернее будет сказать, вплыла Крошка. Двигалась она мелким семенящим шагом, отчего казалось, что ее внушительная фигура бесшумно скользит по поверхности пола, словно гигантская шахматная фигура по ледовому катку. По мнению Вовика, более всего это чудо природы напоминало стопушечный фрегат с огромной высокой кормой. Подарив Вовику томный взгляд, сулящий неземное блаженство, девушка присела на возмущенно взвизгнувшую лавку.

Обед начался с густой и наваристой похлебки, в которой плавала массивная мозговая кость с огромным куском мяса. Глиняные глазированные миски, в которых ее подавали, были размером с приличный тазик, а деревянные ложки не уступали размерами хорошему половнику. С трудом прорвавшись через горячий слой жира, Вовик зачерпнул ложкой похлебку и опасливо подул на нее. Семья же Хорика казалось совершенно не чувствовала, что бульон разогрет до температуры крутого кипятка. Громко чавкая, они стремительно вычерпывали в себя, едва ли не кипящую, жидкость.

Время от времени, хозяин застолья высоко поднимал вместительный оловянный стакан, приветствуя сотрапезников, и опрокидывал его в свою бездонную утробу. Влив в себя грамм двести напитка, крепостью явно превышающего привычные сорок градусов, Вовик с непривычки закашлялся. На глаза у него сразу же навернулись слезы. Его хозяева тактично не заметили этого, лишь насмешливо переглянулись. В их взглядах отчетливо сквозило неодобрение – слабак!