Павел Буркин - Последний Храм

Соответственно, Нортер втрое увеличил территорию, население и мошь. Нортер стал ровней Ствангару. А в чем-то и превзошел Империю, использовав и темесскую помощь, и контарскую веру. Пока Ствангар захлебывался в крови двух Религиозных и одной гражданской войн, отбивался от контарских и тельгатейских «воинов веры», Нортер хватал все, что плохо леждит, пробивался к теплым морям и строил флот.

Ну, а кочевники… Нет, всех не добили. Наученные горьким опытом проигранных войн, они обратились за помощью к Империи. И Ствангар помог. С тех пор на западной границе Нортера появилось маленькое, но крепкое государство Шарвиз, формально ему подчинялись и Смертные горы, но на самом деле только формально. Увы, как всегда, оказанная услуга ничего не стоила: едва отбив натиск Нортера, Шарвиз отвернулся от союзников, и теперь вместе с Нортером грозит Империи войной.

Ветер налетел неистовым порывом, враз пробрав через полушубок и высосав остатки тепла. Вантер поежился. Такие морозы и ему, северянину, в тягость, а что говорить о других? Батальон ведь еще недавно стоял в Айвенде, где зима куда мягче. Большинство людей — из южных и восточных областей Империи.

Звезды давали совсем немного света, если б не снег, было бы не видать ни зги. Увы, именно сегодня новолуние. Увидеть кого-то за четыре мили, в заснеженном лесу к самой границы, почти невозможно. Но Вантер увидел. Сначала было какое-то непонятное, лишенное деталей движение, замеченное на самом пределе зрения. Сразу и не определишь, что стряхнуло одурь бессонной ночи, заставило прищуриться, до рези в глазах вглядываясь в мерзлый мрак, стянуть с плеча массивный мушкет. В ночном лесу не было заметно ни огонька, и все-таки чутье опытного офицера, не один год прослужившего на пуладжийской границе, подсказывало: это не просто вышедший по дрова крестьянин или ночной дозор. Вроде бы и волноваться незачем: где-то в перелесках по эту сторону границы хоронятся и ствангарские секреты, почему бы там, в лесу, не быть нортерским?

Вантеру вспомнилось все, что он слышал о Нортере по возвращении из Ствангара: норты много лет смотрели сквозь пальцы на бегство крепостных на ствангарскую сторону. Империи тоже, в общем, это было выгодно: как ни крути, новые налогоплательщики, пахари на неудобьях, а в случае осложнений с Контаром — еще и рекруты. Спохватились, лишь когда нортов в Западном Вейвере и Западном Мерваннуне стало больше трети. Границу закрыли, но было поздно. Нортер заявил права на свои «исконные, несправедливо отобранные Ствангаром во время смуты» земли. Как будто сам Нортер не был «исконным владением» Империи, отвалившимся в смутные времена. И будто мало было нортам того, что они нахватали на юге и западе. Впрочем, если сосед слаб, а ты силен — отчего бы не поживиться, не запасти землицы впрок?

Сначала ствангарцы только отмахнулись. Никогда прежде Нортер не был серьезным противником. Так, мелкая шавка в своре Марлинны, на границе с которой приходилось держать несколько полков. Но когда нортский полк «меченосцев» пересек границу и вырезал пограничную заставу, стало ясно: норты не шутят. По тревоге подняли два полка Девятой дивизии, придали им королевские кулеврины — и все равно выбили врага из захваченных сел не сразу. Чуть до большой войны дело не дошло. К счастью, Нортер тоже был еще не готов. Вантер не отказался бы поучаствовать в том деле — но увы: в это время он гнил в пуладжийском плену.

С той поры прошло четыре года. Потепления в отношениях держав так и не наступило, нортские моряки перехватили несколько ствангарских торговых судов, Ствангар ответил тем же. С тех пор обе стороны балансировали на грани войны, лихорадочно укрепляя армии и пограничные крепости. Всем было ясно: один выстрел с той или другой стороны — и начнется по-настоящему.

В это время первые фигурки в белых плащах, едва заметные и какие-то размытые на снегу, высыпали на опушку. Вслед за ними из леса высунулись другие, затаились, залегли у самых пограничных столбов, словно собираясь с духом перед последним броском. А может быть, и не «словно», все-таки начинать большую войну — это тебе не сапоги со складов тащить. Потом одна из фигурок скользнула между столбами, осторожно двинувшись вперед. «Разведка?» — гадал Вантер. Если только разведка, тревогу лучше не поднимать. Разъезды справятся, даже не станут уничтожать, а просто дадут понять, что враг обнаружен, и, если не отступит, будет расстрелян в упор.

В этот момент темная стена леса выплюнула нечто покрупнее. Ствол, лафет и колеса тоже были выкрашены белым — но следы от колес не спрячешь. «Разведчики» явно приперли королевскую кулеврину. Ей не надо даже пересекать границу, дострелит и оттуда. Проклятье, вон еще одну катят… И еще две…