Ренат Вишняков - Неискоренимое

- То есть теперь, получив доступ к первоисточнику всех своих достижений, Неелада создаст враждебное Праху царство прямо под носом у Праха?!

Изумился Анфор.

- Не просто под носом у Праха, друг мой! Оно ещё и расположено в таком месте, что стереть его с лица земли для Илитавела - практически невыполнимая задача.

- Неужели он проиграет?

- Он не может проиграть, когда речь идёт о сохранении Высшей Силы, за которую он в ответе.... К счастью не может! Но проблем у них теперь будет столько, что на ближайшее время о Прахе можно забыть.

- Если всё так - чего мы ждём? Можно было уходить, едва появившись здесь!

- Во-первых, я хотел немного полюбоваться - нечасто выходит побывать в одной из великих крепостей мира сего. А во-вторых о твоей миссии я осведомлён был и без тебя! И, чтобы помочь в слежке, слегка "прозондировал почву". Этот субъект действительно существует. И он сейчас прямо под нами. Глубина - где-то метров 150.

- То есть избранный действительно существует?!

- В каком-то смысле. Ты же знаешь, насколько это всё относительно...

- Но почему я его не чувствую? Он - не пылинка в пустыне, я его душу за пару световых лет чуять должен, а тут ничего! И как вы его обнаружили?

- Мои секреты - это мои секреты...

Уродливый лик повелителя Хаоса искривила ещё сильнее многозначительная усмешка.

- А не чувствуешь ты его, потому что он мёртв. Пока мёртв. Однако некромант, добывший где-то душу и тело, скоро закончит свою работу.... Чтобы даже слепые видели! Проблема лишь в том, что душа и тело принадлежали разным людям, жившим и умершим в разных местах и в разные временные отрезки. Этот парень, должно быть, большой искусник, если сумел свести их в единых пространственно-временных координатах, да ещё и сшивает теперь накрепко.

Неожиданно Конранд дёрнулся, как от удара.

- Есть! Он жив и здесь. Теперь я его след точно не потеряю! Однако, Кишин немилосердный, какая же это мешанина всего, что только можно! Этот некромант слепил полный бред!!

- Неважно. Я чувствую приближение Четвёртого и кое-кого из Князей. Уходим...

***

Дорога. Он не помнил ничего - ни имени, ни своей жизни, всё, что он понимал и осознавал сейчас - дорога. Заснеженная, но не безлюдная. Ночная, но не тёмная. Ночь, какой он прежде не видел - это проступало в затуманенном разуме ясно. Ночь, расцвеченная множеством близких и дальних, низких и вознесённых на высоту доброй крепостной башни фонарей. Их белые, красноватые, золотистые потоки света накладывались один на другой, создавая причудливые множественные тени, заставляя снег сверкать не только серебром, но и золотом и драгоценными камнями. В этом странном холодном великолепии, таилась некая сила. Он остро чувствовал, что её сущность ему совершенно чужда, но столь же острым было ощущение её присутствия. Что-то, чего он не понимал и не принимал, лезло в его мозг, навязывало свою волю, свои закономерности, даже его мысли теперь выстраивались в тот порядок, который диктовала эта новая сила...

Неожиданно впереди, посредине этой самоцветной дороги, появилась медленно бредущая к нему фигура - источник того, что настойчиво пыталось им овладеть. Она подходила всё ближе, и он начал различать детали внешности - бледное с широким ртом лицо, круглые чёрные глаза, с некой плотоядной смешинкой, затаившейся в глубине. Эта искорка, весёлая и жуткая одновременно, очень пугала и затягивала, из неё рождалась безумная энергия, заполоняющая весь мир. От этой энергии тяжесть и размеры фигуры словно выросли многократно, вот уже под её шагами стала проседать земля! Он ясно понимал, что, приблизившись, она поглотит его, сделает частью себя, частью того унылого и странного порядка, что навязывала сейчас его разуму извне.... Нет!!

Так нельзя. Всё не может быть столь одинаковым и мёртвым, столь унылым и странным. Это не его мысли, не его мир! Собрав всю свою волю в кулак, он начал противиться воздействию, поражаясь, насколько ясно и точно чувствует количество и качество собственных эмоций. Сама сила воли ощущалась так ясно и чётко, как рукоять меча в ладони. И её оказалось достаточно. Чуждое не отступило - нет. Но бытие словно треснуло и из него, как из прорванной плотины, хлынул поток живых мыслей, эмоций. Они не были похожи на стройные покаянно-серые ассоциативные ряды, которые заполоняли его разум только что. Они вообще не были похожи друг на друга, ни на что не похожи. Убогие, пошлые, спокойные, быстрые, как ветер, или острые, как нож - они были удивительно разными, и их было не передать и не выразить словами. Они просто БЫЛИ - всё многообразие живого. И это живое смыло мёртвое вместе с несущей его фигурой впереди. Нельзя одной правде пересилить всю правду мира - какой бы она правильной и всеобъемлющей не была.