Ксения Баштовая - Карты, деньги, две стрелы (СИ)

-Позвольте мне иметь счастье пригласить вас на танец, госпожа де Шасвар?

Глава восьмая

Айден.

Это с самого начала была плохая идея. Я не про танцы - хотя они, кажется, всю деревню насмешили… Да, у меня хорошая зрительная память, и Арлета мне кое-какие основные движения показывала. Но кнесна де Шасвар, очевидно, привыкла совершенно к другим увеселениям. Она краснела, бледнела, зажималась, не попадала в такт и каждый раз, стоило мне опустить взгляд ниже ее носа, пыталась одной рукой подтянуть повыше вырез платья. Надо полагать, веселые агуанские пляски не доставляли ей ни малейшего удовольствия. А согласилась она на них исключительно из гордости… Чтоб ее, гордость эту.

Зря я взял кнесну с собой. Надо было оставить у Рокуша. Или у Дуна. Или у Фелана, в конце-то концов!.. Что, в Фирбоуэне все девственницы на корню перевелись?! Ну, помыкался бы чуть подольше - небось, не рассыпался бы. Так ведь нет. Захотелось господину офицеру попроще да поприятнее… Вот и получайте теперь. Высокородную гордячку, которая предпочтет скорее утопнуть, чем ‘опозориться у всех на глазах’!.. Вот со страху мне на шею прыгать - так это не зазорно… А подумать, как я сам себя чувствую? Да, я полукровка. Да, в академиях не обучался. Да, меня собственный отец стыдится… Но что я теперь, табуретка бездушная, что ли?

Я криво усмехнулся - Матильда, в очередной раз закусив губу, потянулась к вырезу на блузке. Бросьте, капрал, эта девушка думает только о себе. Причем не тогда, когда надо, а уже после… интересно, кого от кого я невольно спас - ее от загадочного жениха или наоборот? Да, кнесна очень красивая женщина. Но терпеть перепады ее дворянского настроения - адский труд. Если б не единорог… Я скосил глаза на пунцовые щеки своей партнерши и внутренне вздохнул. Кого я обманываю? Ведь не в единороге дело. Она мне нравится. Сам не знаю, почему, честное слово - красавиц я видал и полюбезнее…

Рука кнесны снова соскользнула с моего плеча и метнулась к злополучному корсету. Ну все, хватит!.. Это не танец, а каторга какая-то.

Я не стал дожидаться, когда музыканты закончат плясовую. Аккуратно ‘дотанцевал’ запыхавшуюся Матильду до нашей лавочки у стола, поклонился, буркнул пару соответствующих слов и, извинившись, отошел. За мной, чем-то увлеченно чавкая, поскакал иглонос. Надо ему, что ли, имя дать! А то так и будет безымянным бегать, с нашей-то удачей…

Музыканты, надувая щеки, старались вовсю, извлекая из своих деревянных дудочек развеселую мелодию. Простенькая, но красивая. Интересно, а что-нибудь другое они играть умеют?.. Я остановился неподалеку, ожидая перерыва. Он, судя по всему, должен был наступить очень скоро - рядом с помостом, на пеньке, трудяг дожидался кувшинчик вина и нехитрая закуска… К которой, роняя слюни, уже вовсю мостился наш нахальный подземный найденыш.

-Брысь, паршивец!- шикнул я, щелкнув зверя по носу. Тот прижал уши и подхалимски завертел хвостом. Впрочем, бросать на пенек нежные взгляды не перестал. Он, интересно, всегда такой голодный?.. Я топнул ногой и состроил свирепую рожу:

-Брысь, кому сказал?! Нельзя! Чужое!

-Гры-ы?- на всякий случай уточнил иглонос.

-Уши оборву!- пообещал я. Зверь тяжко вздохнул, облизнулся и, смешно переваливаясь, потопал к столу. Понятно. К госпоже де Шасвар побежал, не иначе как жаловаться… Она и посочувствует, и угостит. А я, изверг такой, только гавкать и горазд. Чувствую, скоро мои спутники объединятся и начнут активно против меня дружить… Я посмотрел на кнесну. Она понуро сидела на лавочке, поджимая под себя то одну, то другую ногу. Мерзнет, что ли?.. Или… Да она же босая! А я ее танцевать потащил - по земле да сосновым иголкам! То-то ей, бедняжке, не до веселья!.. Я смущенно опустил глаза и почесал в затылке. Обувь моей спутницы сушилась на распорках у огня, агуане ботинок в принципе не носят… Ну, ничего! Сейчас что-нибудь придумаем.

Провозился я долго. Чуть ли не час. Пока отловил, наконец, кого-то из агуанок постарше, пока объяснил, что мне от нее требуется, пока уговаривал, пока ждал… А потом еще пришлось для главы деревенского ‘оркестра’ за вином бегать - гость я, не гость, убил химеру или нет, а забесплатно старый пройдоха и копытом о копыто не ударил бы. Но отвязаться от капрала Иассира, когда ему дурь в голову стукнет - гиблое дело! Я таки своего добился. И, надеюсь, не зря…

Агуане, кажется, собирались плясать всю ночь. Уже совсем стемнело, над верхушками деревьев показалась ущербная луна, вокруг маленькой площади зажгли второй круг факелов. Кнесна де Шасвар, грустнея с каждой минутой, сидела все там же, на лавочке, машинально почесывая за ухом блаженствующего иглоноса. Тот зевал во всю пасть. Судя по валяющемуся возле когтистой лапы огрызку кекса, милый зверек сожрал все, что было на нашем куске стола и теперь стоически пытался не заснуть… Я обернулся в сторону музыкантов, сделал предупреждающий знак их главе и, выдохнув, направился к своим спутникам. Точнее - к одной из них, этот обжористый дурень интересовал меня сейчас не больше, чем воинский устав позапрошлого столетия.