Владимир Свержин - Лицо отмщения

— Для чего ты пытаешься испугать меня, Антанаил? И ты, и я знаем, что не можем поразить друг друга. А потому к чему весь этот шум, огненный меч? Уж не меня ли ты собрался испугать?

— Испугать? Пустое. — Не переставая сиять, ангел резко уменьшился в размерах и стал ростом с дуб средней величины. И ты, и я знаем, что я не могу тронуть тебя. — В его тоне слышалась то ли насмешка, то ли примирительная нотка. — Верно, не могу. — Антанаил резко поднял щит. — Но они могут.

Предводительствуемые аббатом Бернаром рыцари вмиг осадили коней, не находя в себе ни сил, ни возможности осознать увиденное.

— А-а-а! Дьявол! Дьявол! — завопил настоятель Клерво. — Поразите его! Сила Божья в мечах ваших! Ангельское воинство за вашими спинами!

— Стойте! — Вальтарэ Камдель вклинился между рыцарями и Андаем, готовясь принять на щит взметнувшиеся было мечи.

— Вальтарэ? — вскричал Гуго де Пайен, узнавая боевого товарища. — Ты здесь?

— Да, это я. Я клянусь и присягаю на кресте, что это — не дьявол.

— Я и так слышу, нечего на кресте присягать, — вмешался Лис. — Если шо, командуйте, стрела на тетиве.

— Он продался дьяволу! — визгливо закричал Бернар, схватившись за меч де Пайена, и с невиданной дотоле силой выдернул его из железного рыцарского кулака.

— Гаплык Бернару! — услышал Камдил и почувствовал, как тяжелая, в ярд длиной стрела, точно удар ломом по спине, вышибает его из седла.

— Вальдар!

— Я жив! — прохрипел Вальдар Камдил, пытаясь встать. — Хороший кевлар [82] Кевлар — синтетический материал, идущий на изготовление бронежилетов. . У-у, наверняка ребра сломаны.

— Но я же… — ошеломленный Лис бросился к напарнику. Никогда, ни ночью, ни днем его стрелы не давали промаха, а уж с такой-то дистанции!..

Между тем овладевший рыцарским мечом настоятель Клервоской обители, каким-то невероятным скачком перепрыгнув через лежащего на земле рыцаря, бросился к потомку Ангуса и, вопя что есть мочи «Смерть адскому исчадию!», опустил клинок на шею Андая…

И будто облако опустилось на поле боя, и когда поднялось оно, все стояли, бросив оружие и оглядываясь, точно спрашивая: «Что происходит здесь и для чего все это кровопролитие?»

«…И было пролито слез боле, чем дотоле крови, и нигде не могли сыскать ни Бернара из Клерво, ни его рыцарей, точно и не было их, а было то видение, злокозненная навь».

Князь Мстислав, король Гарольд III, въезжал в молчащий Лондон. При виде нового короля жители в знак покорности склоняли колени и опускали головы, будто подставляя шеи под удар топора. Рядом с князем, бледная от болезни и от всего пережитого, ехала одетая в траур Матильда. И поднявшись с колен, лондонцы бросали на нее благодарные взгляды, полагая, что только ее заступничеству обязаны они избавлением от справедливой кары.

— Нерадостно начинается ваше правление, мой государь. — Едущий рядом с королем Гарольдом толмач чуть пришпорил коня и оказался совсем близко от Мономашича.

— Нерадостно, — подтвердил тот.

— Эти люди боятся вас, ибо полагают, что вы станете мстить им за своего тестя, которого они страшились пуще чумы.

— Всякий бунт — зло, — коротко ответил король. — Зло и помрачение разума.

— Я знаю способ, как сломить их недоверие.

— Как же, многомудрый отче?

— Мне доподлинно известно, что император Иоанн, памятуя о том, что сии земли некогда входили в состав империи, рад был бы признать вас законным их кесарем и венчать, как и подобает, золотым венцом на царствие. Таким образом, в глазах народа вы будете не свирепым варваром, побившим их в недавней битве, а восстановителем закона и порядка.

Мстислав бросил на монаха негодующий взор.

— Ты городишь нелепицу, Георгий Варнац! Сие есть полная несусветица. По вышнему праву, по матушкину завету, я — сей земли законный повелитель. И ни василевс ромейский, ни алеманский император — никто мне не указ. Ибо по праву аз есмь кесарь земли матерной. А коли кто с тем не согласен, тому сей меч — прямой ответчик. — Гарольд III положил тяжелую руку на крестовину булатного кладенца, и молчаливая толпа вздрогнула, ожидая начала расправы. — А что же до этих касаемо, наступит день, когда они мне радоваться будут. Пока же твое дело — не речи глупые весть, а меня языку их обучить. Уразумел?

— А шо, по-моему, очень доходчиво объяснил, — появился на канале закрытой связи Лис, — очень так по-мономашьи!

— Ну и что означает твой комментарий?! — оскорбился лорд Баренс. — Лучше скажи, как там Вальдар?