Владимир Свержин - Сын погибели

— …Капитан, шо паришься по поводу корабля, как та непареная репа? — увещевал друга Лис. — Кому какое дело, откуда и куда мы уходим в туманную даль? С этим мандатом я так отполирую уши первого же крупно попавшего судовладельца — в лучах полной луны они будут сверкать огнями святого Эльма!

— Огни святого Эльма предвещают бурю, — в пространство бросил его спутник.

— Вальдар, шо ты такой придирчивый, как попадья на Сорочинской ярмарке? Я тебе его уши продавать не собираюсь. Главное, чтобы на тот берег залива мы прибыли на чужестранном корабле, и чем чужестраньше — тем лучше.

— Да нет, я не о том. Что в Институте рассказывать будем?

— Ну, как водится — закатав рукава, мы выполняли спущенный приказ «сидеть и не рыпаться». Всем дружным коллективом в целях профилактики гриппа, для активизации и недопущения отправились подышать свежим воздухом, а заодно половить рыбку в мутной воде Бристольского залива. И стоило нам ступить на палубу, откуда ни возьмись, налетел ветер, который, шо того пса на поводке, притащил несчастное судно аккурат куда надо. Музеев нет, базар отстойный, вокзал — и того хуже… Так шо, как ни крути, пришлось устроить праздник со слезами на глазах.

— Ты думаешь, нам поверят? — хмыкнул граф Квинталамонте.

— Ну… Отпускные я бы на это, пожалуй, не поставил. Однако следственный эксперимент вряд ли решатся проводить.

Камдил усмехнулся, живо вообразив повторение на бис предстоящей операции:

— Ладно, уговорил. Главное — сделать все быстро и четко. А там, глядишь, и обойдется. Я с херсонитами направляюсь к местному епископу и, потрясая грамотой от Бернара Клервоского, требую передать Федюню в руки этого неистового охотника за демонами.

— Скажи уж просто — бесогона.

Вальдар неодобрительно покачал головой:

— Надеюсь, одеяние тамплиера и необычный выговор южан произведут на тамошних святош должное впечатление.

— Я в это время блокирую тюрьму и пресекаю любую попытку вывезти нашего мальчика в какое-нибудь очередное «прекрасное далеко». В случае необходимости врываюсь в крепость под видом поставки свежих заключенных, а дальше — не зевай, хохол, на то ярмарка.

— Это нежелательный вариант.

Между тем запыленный, утомленный неблизкой дорогой отряд миновал городские ворота и, пугая упитанных свиней, философически созерцающих белый свет из переполненных сточных канав, направился по центральной, относительно прямой и относительно мощенной улице к порту.

— Слушай, Вальдар. Даю голову мэра на отсечение, где-то тут, буквально в зоне досягаемости твоей верной руки, должен сыскаться постоялый двор.

— Наверняка, — подтвердил граф Квинталамонте.

— Это я к тому, шо перед отправкой в порт надо бы вкинуть чего-нибудь в топку. А то в желудке такой заунывный вой — совсем не похоже на «Правь, Британия, морями».

К счастью мэра, пребывавшего в счастливом неведении о приезде незваных гостей, его голова могла и далее украшать собою плечи. Постоялый двор оказался на месте, там, где ему и следовало находиться — у самых ворот портовых укреплений. Радушный хозяин заведения, увидев на пороге запыленных усталых вояк, в мгновение ока соорудил великую китайскую стену из глиняных кружек и бросился наполнять их хмельным элем. Арифмометр в его голове стрекотал так, что было слышно даже на конюшне. Налив всем еще по одной кружке, владелец постоялого двора предложил доблестным воинам отобедать и вздремнуть с дороги. Совсем дешево!

По беглой прикидке Лиса, зафрахтовать корабль до Сицилии обошлось бы примерно в те же деньги. Сообщение о том, что гости, едва подкрепив силы, намерены отправляться дальше, несколько разочаровало кабатчика. Казалось, если б мог, он тут же отобрал бы все прежде выпитое, но стоило ему услышать, что бойкий соратник благородного рыцаря интересуется кораблями, готовыми отплыть к противоположному берегу Бристольского залива, в глазах его вновь замаячил огонек надежды.

— Да что вы, что вы, — замахал он руками, — и не пытайтесь даже! Нынче туда никто не ходит.

— Отчего же вдруг? — поинтересовался Лис, как обычно в таких случаях ведший переговоры. — По велению Аллаха море обернулось горами? Фея Моргана превратила валлийцев в перелетных дятлов, и они упорхнули в теплые страны? Настал день, когда жители Преисподней стирают исподнее?!

— Вот-вот, именно что Преисподней! — закивал хозяин постоялого двора и, наклонившись к уху посетителя, многозначительно прошептал: — Там змеи!