Джеймс Баркли - Тот, кто был равен богам

— Я знаю, что ты собой представляешь, — прошипел он ей на ухо. — И я знаю, кем ты считаешь меня. Но я не настолько невежествен. И я не хочу, чтобы мои братья и сестры слышали то, что ты хочешь нам сказать.

Его лицо расплывалось у нее перед глазами, но она все-таки заметила неприятную улыбку у него на губах.

— Что? — поинтересовался он. — Ты думаешь, что ula не должен думать о себе в первую очередь? Какие пошлости.

— Ты всегда был змеей подколодной, Хелиас.

— Я смогу жить с этим. В отличие от тебя.

Итак, Пелин предстояло умереть. Осознание этого непреложного факта причинило ей боль, и она уронила голову на землю. Хелиас опустился на колени, спрятал свой короткий меч в ножны и вынул нож.

— А давайте-ка посмотрим, что находится там, внутри этого стручка. Давайте насладимся зрелищем командира Аль-Аринаар без одежды. — Хелиас гадко ухмыльнулся ей в лицо. — Я знаю правила стручка. А ты всегда пряталась от меня. Какой позор, моя красавица. Какой позор.

Хелиас провел ножом по ее накидке от горла до самого низа. Швы легко подались острому лезвию и разошлись, выставляя ее на всеобщее обозрение.

Пелин улыбнулась.

— Ой! — сказала она. — Тебе следует вести себя осторожнее с тем, что ты обнажаешь.

Она быстро села и с наслаждением врезала ему левой рукой в подбородок.

Такаар вновь погладил свою бритую голову. Ладонь его ощутила несколько царапин. И подбородок. Он тоже был гладким на ощупь. Зато теперь голова мерзла. Интересно, отрастут ли волосы снова, подумал он. Тем временем ему, пожалуй, придется соорудить себе шляпу из подручных материалов. Сильный дождь тоже причинял его бритой голове сильную боль. К счастью, у него был лес, под сенью которого он мог укрыться. А вот по утрам ему придется несладко. Особенно здесь, на краю утеса, когда он будет разговаривать со своим мучителем. Дожди здесь часто бывают проливными.

Неприятно. Все это очень и очень неприятно.

Но Ауум был рядом. Он поможет ему. Как помог ему побриться. Как сейчас помогал на охоте. Он был хорош, этот Ауум. Очень спокойный. Очень старательный. Но ему еще многому предстоит научиться. И еще он был очень грубым. Он напрочь отказывался разговаривать с его мучителем, когда они оставались в лагере.

Неприятно.

И еще один вопрос — для чего он пришел сюда? Такаар боялся того, о чем он может его спросить. Того, что ему может понадобиться от него. Такаар хотел остаться здесь. Здесь он мог жить. И здесь он мог спрятаться.

Здесь ты можешь упиваться осознанием собственной вины и находить причины для продления своего существования.

— Что ты здесь делаешь? — прошипел Такаар. — Тебя никто не звал.

Я хожу там, где хочу. И наблюдаю за тем, что мне интересно.

— Смотри, не напорись на копье.

Я спрячусь за твоей спиной.

Такаар метнул взгляд на Ауума, который стал почти невидимым, притаившись за стволом фигового дерева. Такаар приподнял брови и развел руками. Ауум нахмурился и приложил палец к губам. Потом спохватился, но Такаар уже успел увидеть его жест. Ученик учил своего учителя. Что ж, самое время проверить, что он действительно умеет.

Пятнистый олень, которого они выслеживали, был лакомой добычей. Маленький, быстрый, цветом шкуры сливающийся с окружающей растительностью, он вел ночной образ жизни, предпочитая отлеживаться днем, когда риск подвергнуться нападению пантеры в этой части леса возрастал многократно. Такаар и Ауум прошли по его следу, который вывел их к бойкому ручейку с красивейшим водопадом, падающим с покрытого ледяной шапкой утеса высотой примерно в сорок футов. У подножия его образовался небольшой, но глубокий пруд, к которому приходили на водопой многие подданные Туала.

Кроме того, место это считалось безопасным. Здесь не убивали ни пантеры, ни эльфы. Загрязнить воды пруда кровью — значило на много дней отвратить животных от водопоя. Но на этот раз Такаар мог позволить себе роскошь погнать оленя на своего напарника. Это было рискованно. Он не мог знать, насколько хорошо Ауум владеет копьем, а то, которое он вручил ему, было корявым и летало не очень хорошо. Они запросто могли остаться голодными оттого, что Ауум многого еще не умеет.

Такаар знаком показал Аууму, чтобы тот был начеку, и направился к пруду. Тот являл собой идиллическое зрелище. Вода сверкающей струей ниспадала вниз, поднимая брызги, а на берегу стоял олень, вытянув длинную, изящную шею, чтобы напиться. Уши его непрестанно подергивались, улавливая любые звуки, свидетельствующие о приближении хищника. Но Такаар не производил ни малейшего шума. Он подкрался к самому краю небольшой поляны. Мягкие коричневые и красные пятна на боках животного подрагивали, пока тот жадно глотал воду.