Джон Норман - Дикари Гора (ЛП)

Двое мужчин обменялись горячими и гневными словами. На попытку Гранта примирить и утихомирить дикарей, никто всерьёз не воспринял. Конфликт уже подходил к точке кипения, и моего друга просто отбросили назад. Двое из воинов Кайила вытянули свои ножи. Я напрягался. Однако у торговца, хватило здравого смысла не злить их.

Даже находясь в состоянии гнева, он вдруг понял, что может быть убит.

Молодой воин что-то сказал девушке лежащей у лап его кайилы.

- Встань, быстро. - Перевела Прыщи, - Стой прямо. Опусти руки вниз, ладони прижми к бёдрам. Подними голову. Что бы ни случилось, не сопротивляйся.

Рыжеволосая повиновалась без малейшей задержки.

Молодой дикарь бросил украшенный бусами воротник одному из своих воинов, стоявшему недалеко от девушки, не мешкая, тот подошёл к ней.

В этот момент Грант, на взволнованной смеси языков Пыльноногих, Кайила и гореанском, в гневе и смятении, снова начал протестовать.

- Кайила, - напомнил я Гранту. - Кайила!

Тогда торговец замолчал, покачал головой и, собравшись с мыслями, обратился, ясно и спокойно, на наречии Кайила, к краснокожему юноше.

Но было совершенно очевидно, что разукрашенный дикарь, сидящий верхом на высокой кайиле, сжимавший в руке копье и одетый в бричклаут останется непреклонен.

Тогда, более зрелый воин из сообщества Желтых всадников, тронул свое животное в сторону конфликта. Он, также, заговорил с молодым краснокожим, но тот только сердито покачал головой. Желтый Всадник сказал что-то, обращаясь к Гранту, и повернув своё животное, снова удалился на прежнее место. Я видел, что он был не доволен, но старался не показывать вида. Для него было не прилично, вступать в спор с более молодым воином, да ещё из другого сообщества, к тому же у которого было меньше засчитанных купов. Также, именно этот молодой человек, и не он, Blotanhunka, был вожаком этого отряда Всех Товарищей.

Вожак сказал что-то своему товарищу, стоящему около рыжеволосой девушки, и жестом указал на беспомощную голую женщину, стоящую прямо перед ним, с поднятой головой и руками, плотно прижатыми к бедрам.

Мы с Грантом молча смотрели, как на горле девушки завязывают ошейник молодого дикаря.

Всё, рыжеволосая рабыня была в ошейнике её нового Господина.

Грант в отчаянии сжал кулаки.

Рыжеволосая девушка со страхом смотрела на своего нового хозяина. Он был высок, силен и красив в своей жестокости и дикости. Всё её тело казалось переполненным страхом, и эмоциями и возбуждением. Именно этому зверю, она теперь принадлежала. А ещё, она понимала, что именно её судьба была причиной вспыхнувшей напряженности. Несмотря на представленные аргументы, наверняка весьма серьезные, дикарь решил, что только он, и никто другой, будет владеть ей. А девушка знала, что она ничтожная рабыня, ставшая объектом необоримой страсти.

- Мне не нравится то, что здесь произошло, - сказал мой товарищ. - Это будет означать неприятности.

- Возможно, - не стал я спорить.

А молодой краснокожий тем временем оценивал свою новую рабыню, радостно и одобрительно. Она густо покраснела под его оценивающим взглядом, но не дрожала и не прятала своих глаз от его взгляда. Затем её глаза расширились, и она отпрянула. Она поняла, что может быть только его рабыней, и что Господином он будет бескомпромиссным. Но я видел, что именно это ей и понравилось.

- У тебя есть один мизерный шанс выжить, - объясняла ей Прыщи. - Ты должна служить ему полностью, нравиться ему, и доставлять удовольствие ему всеми способами.

- Я буду, - прошептала она и повторила. - Я буду.

Тогда глаза молодого краснокожего Господина и нового рабыни снова встретились. И на сей раз, неспособная выдержать его пристальный взгляд, она опустила свою голову. Она была очень красива, стоящая перед своим хозяином, склонившая голову дрожащая рабыня.

Я видел, что она была возбуждена и очарована своим Господином, впрочем, как и он ей.

- Да не стой же Ты так, Ты маленькая идиотка, - прошипела Прыщи. -Вставай на колени перед ним, и прижми голову к земле.

Рыжеволосая рабыня поспешно повиновалась.

Я смотрел на неё, как она опускалась на колени перед своим владельцем. Несомненно, она будет тяжело и много работать, и пользоваться ей будут часто. Она ни сколько не сомневалась относительно своего рабства, ни в стойбище, ни в его вигваме.

Молодой дикарь что-то приказал.

- Встань, - перевела приказ Прыщи. - Пойди к нему. Ты можешь поцеловать его стопу и щиколотку.

Рабыня встала и подошла к молодому воину. Он величественно смотрелся в своих краске и перьях, с копьем и верхом на кайиле. Она прижала губы сначала к его мокасину, затем к лодыжке, нежно целуя, и только после этого она подняла голову, посмотрела на хозяина, и отступила назад, встав прямо, одетая лишь в завязанный узлом на её горле бисерный ошейник.