Лиза Смедман - Вкус Яда

Юноша вздохнул и поднес кружку к губам. Яйца. Зачем трактирщик кладёт их в эль? Некоторым людям это нравились – или скорее нравилось выдавать себя за того, кем они не являлись – но Арвин не переносил мерзкого ощущения, когда склизкое сырое яйцо стекает по горлу. Того и гляди, в следующий раз трактирщик «Смертельной петли» предложит своего фирменного Багрового зайца, коктейля из эля и кроличьей крови.

Этим вечером эль был на удивление сносным; то ли хозяин забыл разбавить его водой, то ли вымыл кружки. Арвин медленно потягивал напиток, надеясь, что ожидание не затянется на всю ночь. Из-за табачного дыма, парящего сизыми клубами под низким потолком, слезились глаза. Дым также был не по нраву и бечёвке, которая покоилась в нагрудном кармане юноши. Арвин прямо-таки чувствовал, как она извивается в плотном кожаном мешочке. Зато сам воздух был прохладным, и давал желанное облегчение после духоты жаркого летнего вечера.

«Смертельная петля» занимала высеченный в пещере круглый цокольный этаж одного из складов, выстроившихся вдоль береговой линии Хлондета. Заведение получило название в честь своего потолка, который напоминал огромную верёвочную петлю. Во время приливов южная стена помещения становилась влажной от морской воды. Арвин был вынужден сидеть неестественно прямо, чтобы не допустить прикосновения рубашки к мокрому камню. Чем скорее придет Ноулг, тем быстрее молодой мужчина сможет покинуть это место. Сальные волосы и грязная одежда посетителей, пропахшая за долгие недели в море, отбивали всякую охоту задерживаться в таверне.

Стоял поздний вечер, и заведение было забито до отказа, несмотря на слухи, что на побережье стало куда опаснее — в последнее время в портовом районе участились случаи исчезновения людей. Моряки толкались, опрокидывали кружки и с пивной пеной на губах посылали громкие поцелуи сновавшим вокруг проституткам. Одна шумная компания, корабельная команда, судя по одинаковым эмблемам, пела удалую песню об ограблении на скотном дворе и творящихся там непотребствах, о которых недвусмысленно намекал нестройный хор. В противоположном углу члены другой команды отодвинули столы и выстроились в две шеренги для игры в метание ножей. Каждый участник старался поймать и как можно быстрее бросить кинжал, который метался в воздухе, зигзагами перелетая туда сюда между рядами мужчин. В конце концов, один из них взвыл и прижал руку к груди, позволив кинжалу упасть. Сквозь сжатые пальцы проступила кровь. Спутники хлопали бедолагу по спине и смеялись над неудачей, говоря, что теперь ему придется купить выпивку для всех остальных. Раненый моряк, вздрагивая под ударами издевательских поздравлений, медленно разжал ладонь и, внезапно протрезвев, уставился на кончик пальца, который повис на тонкой полоске плоти.

Арвин поморщился. Тупая боль пронзила его собственный палец, когда он машинально сжал левую руку в кулак. Юноша раскрыл ладонь и через мягкую кожу перчатки слегка потер мизинец. Прошли годы с тех пор, как Гильдия отрезала верхнюю фалангу в наказание за нарушение границы их сферы влияния, но обрубок все еще отзывался острой болью, особенно перед изменением погоды. Мягкий комок шерсти, засунутый в кончик пальца перчатки, давал бугристому рубцу некую защиту, но этого было не достаточно.

Потягивая пиво, чтобы скоротать ожидание, мужчина мрачно улыбнулся. Когда Арвин был подростком и жил на гроши, украденные из кошельков неосторожных горожан, Гильдия почти лишила его того, что должно было стать средством к существованию. Слава богам, они нашли сделанную молодым человеком веревку и признали его талант прежде, чем отрубить фаланги на оставшихся пальцах. Теперь, спустя несколько лет, Гильдия высоко ценила его навыки – так высоко, что не отпускала из-под опеки. Стараниями организации молодой человек арендовал складское помещение по смехотворно низкой цене. Также в обмен на обещание, что Гильдия будет его единственным «клиентом» и получит солидную скидку, Арвин мог приобретать экзотические и дорогие материалы, необходимые для работы.

Кстати о клиентах, где же Ноулг?

Арвин оглядел таверну, но вора нигде не было. Его взгляд метнулся к выходу — через порог переступила фигура в желтом – цвет, в который часто облачался Ноулг. Однако новоприбывшей оказалась одетая в желтое платье женщина-юань-ти. Существо напоминало человека и имело длинные рыжие волосы, однако кожу её покрывала сверкающая зелёная чешуя, которая редела на лице и руках, походя на веснушки. Женщина двигалась с изяществом, которое невероятно контрастировало с неуклюжей походкой моряков и вызывающим покачиванием бедер кабацких девок. Не смотря на то, что платье облегало ее соблазнительную фигуру как вторая кожа, посетители таверны держали руки при себе. Некоторые убрались с её пути, машинально опуская взгляды и касаясь ладонями лбов в знак уважения, которое владеющие их судами юань-ти вбивали в своих подчиненных единственным ударом плети.