Осенние (СИ)

Паша добродушно косился на нас в верхнее зеркальце и только раз спросил:

— Может, вас на ту улицу проводить? Да и по самой улице прогуляться с вами?

— Ты что?! — замахала на него руками Таня. — А вдруг там такое, такое… Ну, такое, что тебя испугается?

Паша, кажется, чуть руль из рук не выпустил от хохота. А когда он замолк, Таня погладила его по затылку и задумчиво сказала:

— Не мешай нам мечтать, понял? Рули давай дальше!

Он чуть повернул голову — шутливо приласкаться щекой о её ладонь, и снова затих. А Таня снова затараторила про улицу, что может нас там ожидать… Я сидела, затаившись, как мышь, и всё прокручивала перед глазами, как легко подруга погладила мужа по затылку, а он, повернувшись… Костя, долго ли ты будешь далеко от меня?…

Паша оставил нас в начале улицы, которая спускалась затем вниз, к площади. Ещё раз удостоверившись, что нам не нужен провожатый, что Таня вполне может, если что, дотащить меня до скамейки, он попрощался и уехал по делам. А мы медленно двинулись по улице. Точней — по пешеходной дорожке, параллельно дороге. Здесь в основном административные здания да солидные пяти-семиэтажные дома. Людей мало — возможно, потому что утро. Таня, наверное взволнованная даже больше моего, то и дело озиралась вокруг и встревоженно говорила:

— Надо же — придумал! Но что?!

— Тань, успокойся, — не выдержала я и засмеялась. — Если что и увидим, то скоро — улица небольшая, скоро закончится.

— А если ничего не будет? Алён, миленькая, ну убеди меня, что он придумал для тебя что-то потрясающее! Ведь недаром он сказал, чтобы мы пошли вместе!

— Танюш, ну что я тебе могу сказать, если ничего не знаю? Ну подумай сама… Может, мы сейчас всего лишь дойдём до места на дорожке, где будет надпись: «Алёна, привет!» И больше ничего.

— Алёна, ну как ты можешь так говорить? — возмутилась подруга. — Это слишком мелко! Я представляю, что он где-то спрятал настоящий клад!.. Ну конечно, не тот, который обычно прячут. Но что-то такое — потрясающее!

Если честно, то больше хотелось, чтобы Танюшка заткнулась. Здесь, на этой улице, было тихо. Редкая машина проезжала по дороге мимо нас — и я машинально всматривалась в водителя со слабой надеждой, что Костя никуда не уехал, а готовит что-то загадочное… Слева тянулась низкая решётка, за которой застыли английские клёны, их листва под ногами пахло невыносимо сладко, и вскоре даже Таня заметила это.

— Алён, чувствуешь, как здорово тут пахнет?

— Чувствую…

Мы медленно (из-за меня) шагали вниз, и подруга вдруг неожиданно заметила:

— Слушай, а улица какая интересная, оказывается! Я и не думала, что здесь столбики у заборов такие оригинальные! Как старинные!

— Почему — старинные?

— Ну, у них наверху горшки с цветами…

Она что-то ещё говорила, а я вдруг увидела эту улицу иначе и подумала: «Жаль, Женьке некогда. Его б сюда. Здесь такие краски — сплошная мягкая и прозрачная акварель… Наверное, здесь красиво — в дождь». А потом по глазам снова полыхнуло привычным мне в эту осень цветом — багрянцем, и я, удивлённая, заметила, что впереди клёны сменились густой рябиной, стоящей настоящей стеной. Вот уж где листья почти не опали, полыхая тёмным огнём!

— Алёна?

Мы остановились. Через дорогу стоял какой-то парень и улыбался, глядя на нас.

— Мы знакомы? — решилась ответить я. Таня только с ожиданием хлопала глазами.

— Девочки, а вы не могли бы перейти сюда?

Мы, оглядевшись и не обнаружив нигде машин, протопали через дорогу.

Парень, одетый странно легко — почти в летнее: джинсы и рубаху (я скосилась вниз, стараясь сделать это незаметно: и в сандалиях!), — оказался высоким и улыбчивым. Он слегка поклонился нам обеим, а потом спросил у моей подруги:

— Вы — Таня?

— Ага, — чуть осипло откликнулась подруга, снова взволнованно дыша.

— Пойдёмте за мной.

Этот парень оказался очень самоуверенным: нисколько не сомневаясь в нашем послушании, он развернулся к нам спиной и зашагал к какому-то маленькому, полуподвальному пристройчику. Мы азартно переглянулись (неужели сейчас будет то, из-за чего Костя нас сюда позвал?) и поспешили за ним.

И очутились в маленьком кафе! То есть — маленький зал вмещал в себя всего несколько столиков и небольшую стойку с высокими табуретами для желающих что-нибудь выпить на ходу. Здесь, в кафе — явно ресторанного типа, нас приняли, как самых дорогих гостей. Дали каждой меню в бархатной обложке и предложили выбрать, что душа пожелает. Мы снова переглянулись.