Кассандра Клэр - Город священного огня (др. перевод) (ЛП)

Она чувствовала присутствие Джулиана рядом с собой, напряженного, как натянутая струна. Она легонько коснулась рукой его спины и начала рисовать на его лопатках: Т-Ы-В-П-О-Р-Я-Д-К-Е?

Он не глядя покачал головой. Девочка посмотрела на стопку папой на столе, затем на дверь, затем на Джулиана, молчаливого и безучастного, и приняла решения. Она быстро кинулась к столу, начиная рыться в папках, и достала одну с надписью «КАРСТАИРСЫ».

Она была в переплете, легкая, и Эмма потянулась, чтобы выдернуть из-за пояса рубашку мальчика. Прижав руку к его рту, она подавила его вскрик удивления, и засунула папку в его джинсы. Затем опустила рубашку, и в этот момент Джия вошла внутрь.

– Вы сможете в последний раз выступить свидетелями перед Советом? – спросила она, перевода взгляд с покрасневшей Эммы на Джулиана, которого будто током ударили. Его взгляд стал тяжелым, и девочка удивилась. Джулс был таким нежным, что она иногда забывала, что эти синие как морские воды глаза могли становиться такими же холодными, как волны океана зимой.

– Без Смертельного Меча, – сказала Консул. – Просто расскажите им, что знаете.

– Если обещаете, что попытаетесь вернуть Марка, – сказал Джулиан. – И это будут не пустые слова, вы действительно попытаетесь это сделать.

Джия торжественно посмотрела на него.

– Обещаю, что Нефилимы не отвернутся от Марка Блэкторна, пока он жив.

Плечи Джулиана немного расслабились.

– Тогда ладно.

Он расцветал как цветок на фоне черного неба: внезапный и тихий взрыв огня. Люк, стоящий у окна, дернулся от неожиданности, прежде чем прижаться к узкой щели, пытаясь определить источник сияния.

– Что там? – Рафаэль поднял взгляд, сидя рядом с Магнусом. Тот спал, под его глазами были темные полукруглые синяки. Он некомфортно свернулся вокруг цепей и выглядел болезненно, ну или, по крайней мере, истощенно.

– Я не уверен, – сказал Люк, замерев, когда вампир подошел к окну и присоединился к нему. Он никогда не чувствовал себя удобно рядом с Рафаэлем. Тот казался ему Локи или любым другим богом уловок, иногда работая на добро, а иногда на зло, но всегда ради собственных интересов.

Рафаэль пробормотал что-то на испанском и прошел мимо Люка. Красно-золотой огонь отразился в зрачках его темных глазах.

– Работа Себастьяна, как думаешь? – спросил мужчина.

– Нет, – взгляд вампира был далеким, и Люк вспомнил в очередной раз, что мальчик перед ним, хоть и выглядевший нестареющим, с вечно ангельским четырнадцатилетним лицом, был гораздо старше него и его родителей, будь они живы – или, в случае с его мамой, если бы она осталась смертной. – Есть что-то священное в этом огне. В случае Себастьяна, оно бы было демоническим. Будто Бог появился пред бредящими по пустыне. «Господь же шел пред ними днем в столпе облачном, показывая им путь, а ночью в столпе огненном, светя им, дабы идти им и днем и ночью».

Люк поднял бровь.

Рафаэль пожал плечами.

– Я вырос в семье католиков. – Он склонил голову вбок. – Думаю, нашему другу Себастьяну это не сильно понравится, что бы это ни было.

– Видишь что-нибудь еще? – требовательно спросил Люк; вампирское зрение было куда мощнее даже повышенной видимости оборотней.

– Что-то… руины, наверное, мертвый город… – он раздраженно покачал головой. – Смотри, огонь умирает.

С пола послушалось тихое бормотание, и Люк опустил взгляд. Магнус перевернулся на спину. Его цепи были длинными, давая ему достаточно свободы движений, чтобы прижаться руками к животу, будто ему было больно. Его глаза были открыты.

– Кстати об умирании…

Рафаэль вернулся к своему месту у Магнуса.

– Расскажи нам, колдун. Вдруг мы сможем помочь? Никогда не видел тебя в таком скудном состоянии.

– Рафаэль… – Магнус провел рукой по своим мокрым черным волосам. Его цепи загремели. – Это мой отец, – внезапно выпалил он. – Это его царство. Ну, одно из них.

– Твой отец?

– Демон, – коротко пояснил тот. – Что не должно вас сильно удивлять. Больше информации не ждите.

– Ладно, но почему пребывание в царстве твоего отца так плохо на тебя влияет?

– Он пытается сделать так, чтобы я вызвал его, – ответил Магнус, поднимаясь на локти. – Здесь ему легче меня достать. Я не могу колдовать и, соответственно, защищать себя. От его прихоти зависит, будет мне плохо или хорошо. В данном случае мне плохо, потому что он считает, что если довести меня до отчаяния, я позову его за помощью.