Марк Лоуренс - Император Терний

— Да.

— Ты не мой папа. Мартен так говорит.

— Я воспоминание о нем. А люди созданы из воспоминаний, Уилл.

Что еще я могу ему сказать?

— Дядя Райк говорит, что ты призрак.

— Дядя Райк — это кое-что, что падает из-под конского хвоста, — говорю я.

Уилл хихикает. Потом становится серьезным.

— Но ты белый, как призрак. Нана Веннит говорит, что призраки прозрачные, и я вижу…

— Да, мой император. Я призрак. Цифровой призрак, экстраполяция, компиляция. Миллиард уловленных мгновений. Твой отец прожил большую часть своей жизни в здании, построенном тысячу лет назад.

— В Высоком Замке! — Он улыбается. — Я там был.

— В этом здании множество древних глаз и ушей. А в конце жизни он носил особенное кольцо. Он смотрел в него, и оно смотрело на него. Человек… призрак по имени Фекслер хотел понять твоего отца, хотел знать, можно ли доверить ему спасение мира.

— Он хотел знать, достаточно ли тот хороший.

Я теряюсь и прячу улыбку.

— Он хотел знать, тот ли человек Йорг. И он сделал то, что делают машины, когда им нужно ответить на сложный вопрос. Он построил модель. И эта модель — я.

— Жаль, у меня нет настоящего отца.

Уиллу всего шесть. Чувство такта появится позже.

— Мне тоже жаль, Уилл. Я только эхо и чувствую только эхо любви, которую он чувствовал бы к тебе. Но это очень долгое эхо.

Он улыбается, и я знаю, что не вся магия ушла из мира. Та, что жжет, — ушла. Люди больше не будут летать или обманывать смерть. Но более глубокое, древнее и тонкое волшебство осталось. То, что и разбивает, и исцеляет сердца, и вечно пронизывает собою самую суть мира. Доброе.

Уилл снова смеется и выбегает из комнаты. У маленьких мальчиков мало терпения. Я смотрю в дверной проем, сквозь который он убежал, и думаю: интересно, что там теперь появится? Разумеется, я мог предсказать. Построить модель. Но в чем тогда радость?

Я знаю лишь то, что это не будет Йоргом Анкратом. Считается, что люди боятся призраков, а не наоборот. Человек может бояться собственной тени, но здесь — бледная тень, страшащаяся того, кто отбрасывает ее. Магия выставлена за ворота, волшебство покинуло мир. Смерть снова стала тем, чем была.

Я смотрю на дверь, но никто не идет. Миана грустит из-за меня. Она проводит время, глядя, как растет юный император. Катрин думает, что я ничто, просто цифры, пытающиеся пересчитывать сами себя, измерить человека, который не умещался в измерения, возможно, не умещался даже в ее сны. Я смотрю на дверь, потом сдаюсь. Фекслер посмотрит за меня. Он смотрит на всех них.

Вместо этого я опускаюсь в глубокое бесконечное море Зодчих. Колеса внутри колес, миры внутри миров, безграничные возможности.

У всех нас есть свои жизни. Свой миг, день, год. И у Йорга Анкрата, несомненно, имелись его собственные, и я должен был рассказать об этом.

Однако теперь он вышел за мои пределы, и мне больше нечего сказать. Возможно, где-то Йорг и его брат нашли настоящие небеса и устроили там ад. Мне приятно думать, что это так.

Но история окончена.

Если вы читаете эти слова, значит, вы осилили три книги — несколько сот тысяч слов о жизни и временах Йорга Анкрата. Очевидно, что это финал, и вы могли бы не без основания поинтересоваться, отчего я решил пристрелить дойную корову прямо промеж глаз.

Самый простой и лучший ответ — что этого потребовал сюжет. Я признаю, что мог бы развернуть события в сторону, позволяющую написать четвертую, пятую, шестую книгу и так далее. Впоследствии, поедая из банки холодный кошачий корм, я, возможно, пожалею об этом. Но правда состоит в том, что я хотел, чтобы вы покинули общество Йорга на подъеме. Лучше пусть читатели закончат третью книгу, сожалея, что больше не будет, чем поймут после шестой, что сыты по горло. У героев, которые переживают пик продаваемости, есть тенденция становиться карикатурами на самих себя — ходить по той же земле, плесневея с каждым шагом. Надеюсь, Йорг избежал этой участи, и вместе мы создали что-то стоящее.

Еще я очень надеюсь, что вы купите мою следующую книгу!

Я должен поблагодарить своего читателя, Хелен Мазаракис, за то, что читала всю трилогию по кусочкам на протяжении многих лет и говорила мне все, что думает об этом.

Шарон Мэк, которая убедила меня опубликовать рукопись «Принца терний», также необходимо отметить. Спасибо, Шарон.

Мой редактор Джейн Джонсон — просто чудо, она невероятно способствовала моей карьере на многих фронтах — очень возможно, и в случаях, о которых я не знаю. И еще мне очень понравилось читать ее книги.