Нил Шустерман - Жнец-2. Испытание

Но в Зоне Хартии различия поощряются, а социальный эксперимент стал нормой жизни. Мною было образовано семь подобных зон, по одной на каждом континенте. Где это было возможно, я сохранило границы, действовавшие в эпоху смертных.

Особую гордость мне внушают социальные эксперименты, проводимые в этих Зонах Хартии. Например, в Непале запрещен любой вид трудовой деятельности. Всем гражданам Непала предоставлена возможность выбрать любой вид отдыха и развлечений, при этом гарантированный Базовый Доход там значительно выше, чем в иных областях, поэтому никто к ним не относится с презрением за неумение обеспечить себе приличный уровень жизни. И это породило в культуре Непала высочайшую меру альтруизма и склонности к благотворительности. Социальный статус здесь измеряется не уровнем благосостояния, а способностью к сочувствию и бескорыстием.

В Тасмании каждый житель обязан произвести определенные изменения в структуре своего организма с тем, чтобы расширить свои жизненные возможности. Так, самыми популярными модификациями организма здесь стали наличие жабр, которые позволяют гражданам вести существование амфибий, а также появление перепонок, подобных тем, что имеет белка-летяга – последние позволяют своим обладателям, в качестве развлечения, парить в воздухе и даже путешествовать таким образом на дальние расстояния.

Понятно, никто никого не принуждает – люди имеют право покинуть Зону Хартии в любой момент. По сути, рост или уменьшение количества населения в этих зонах есть индикатор того, насколько хороши или неудачны действующие здесь законы. Таким образом, я могу продолжать улучшать условия жизни человека, применяя по всему миру наиболее удачно зарекомендовавшие себя в Зонах Хартии социальные программы.

Теперь о том, что касается Техаса.

В этой области я намеренно поддерживаю анархию. Здесь мало законов, почти нет ограничений. Управляя, я стараюсь не мешать людям и смотрю, к чему ведет данная им полная свобода. Результаты пока неоднозначные. Некоторые люди поднялись до уровня совершенства, а другие опустились ниже самого низкого дна. Пока неизвестно, какой информацией по Техасу можно воспользоваться в прочих областях мира.

Есть необходимость продолжить исследования.

– ЭТО ВАМ НЕ ВЕЧЕРИНКА, юноша! Нужно увереннее держаться!

Одетая в ярко-зеленую мантию женщина-жнец, с яростной улыбкой скалясь на Тигра Салазара, ловкой подсечкой бросила того на мат. Почему эту тоненькую подстилку они называют матом, хотя она совсем не защищает его от ударов о жесткий пол из тикового дерева на верхней террасе таунхауса, где они с Изумрудным Жнецом проводили спарринг? И дело совсем не в синяках. Несмотря на то что его болеутоляющие наночастицы были переведены в экономичный режим, Тигр получал удовольствие от прилива эндорфинов, сопровождавшего боль от ударов об пол во время тренировки. Это было даже интереснее, чем прыгать с крыши. Конечно, достаточно попрыгав с крыш, ты уже, как наркоман, не можешь без этого обойтись; но в рукопашном бою, в отличие от прыжков, каждый раз ты сталкиваешься с чем-то новым. Единственное разнообразие – это если в полете, по пути, ты тоже с чем-то сталкиваешься: с балкой, балконом… И все равно это не то!

Тигр вскочил и вновь бросился в бой, нанеся несколько хороших ударов. Этим он разозлил Жнеца Рэнд. Она оступилась, упала, а он рассмеялся, что разъярило ее окончательно. Этого Тигр и хотел. Слабостью Жнеца Рэнд была как раз неспособность сдерживать чувства. Хотя она намного превосходила Тигра в жестоких приемах системы Бокатор «Черная вдова», горячность и вспыльчивость мешали ей, отчего победить ее было несложно. Тигру вдруг показалось, что Жнец Рэнд сейчас бросится на него и затеет скандал. Когда она выходила из себя, то могла рвать на своем противнике волосы, могла подбить ему глаз, а могла и кромсать его плоть ногтями, способными оставлять следы на камне.

Но не сегодня. Сегодня Жнец Рэнд держала себя в руках.

– Достаточно! – сказала она, выйдя из круга. – Иди в душ.

– Не присоединитесь? – решил немного поиздеваться Тигр.

Она усмехнулась:

– Я как-нибудь приму твое предложение. И тогда тебе несдобровать.

– Разве вы не знаете, что я профессиональный гость? Я знаю пару-тройку разных штучек.

Затем он снял пропитанную потом рубашку, в качестве последнего аргумента обнажив свой скульптурный торс, и вышел.