Нил Шустерман - Жнец-2. Испытание

– Я буду делать то, что считаю необходимым, и до тех пор, пока смогу, – только и мог сказать Роуэн.

– Ты можешь уничтожать жнеца за жнецом, но волн прилива тебе не остановить.

Теперь задумался уже Роуэн. И он понял: Фарадей прав. Сколько бы жнецов он ни убрал, на подходе было гораздо больше. Жнецы нового поколения станут искать себе учеников среди тех, кто жаждет убийства и крови, среди тех, кого в эпоху смертных помещали в изоляцию от общества, за железные решетки, где они проводили остаток жизни. Теперь же этим монстрам будет дозволено убивать на законных основаниях, без всяких последствий. Но ведь совсем не этого хотели Основатели, которые, правда, давно уже добровольно ушли из жизни. Да если бы кто-нибудь из них был жив, разве хватило бы у них сил изменить то, что мы наблюдаем?

– Так что же остановит прилив? – спросил Роуэн.

Жнец Фарадей посмотрел ему в глаза и ответил:

– Жнец Анастасия.

Роуэн никак не ожидал услышать такой ответ.

– Ситра? – переспросил он.

– Она – новое воплощение разума и ответственности. Она может вернуть нас к прежним ценностям и идеалам. Именно поэтому новые жнецы так боятся ее.

В выражении лица Фарадея Роуэн увидел нечто более глубокое и потаенное. Он знал, что говорит ему учитель.

– Ситра в опасности? – спросил он.

– Похоже на то.

Неожиданно весь мир для Роуэна перевернулся. Он был ошеломлен – насколько быстро изменились его цели и интересы.

– Что я могу сделать? – спросил он.

– Не знаю, – ответил Фарадей. – Но я могу сказать, что должен был бы сделать. По поводу каждого из убитых тобой жнецов ты напишешь элегию.

– Я вам больше не ученик, и вы не имеете права мне приказывать.

– Да, но если ты хочешь смыть хотя бы часть крови со своих рук и вновь заслужить мое уважение, то сделаешь это. Напишешь по каждому из них честную эпитафию. Будешь писать о том добре, что принес каждый в эту жизнь, а также о причиненном ими зле – ведь любой, даже самый эгоистичный и испорченный жнец в глубине души несет что-то хорошее, и прозорливый глаз увидит это добро сквозь морщинистую гримасу порока. Когда-то, давно, перед тем как пасть, каждый из них стремился к добру.

Он задумался, отвлеченный воспоминаниями.

– Со Жнецом Ренуаром мы были друзьями, – наконец произнес он. – Задолго до того, как его фанатизм стал той раковой опухолью, о которой ты говорил. Он тогда был влюблен в женщину из племени Вечномерзлотников. Ты ведь не знал об этом, верно? Но, поскольку Ренуар был жнецом, жениться он не мог. А она вышла замуж за человека из своего племени… Именно тогда родилась ненависть Жнеца Ренуара к этому народу.

Фарадей бросил взгляд на Роуэна.

– Знай ты про это, пощадил бы его?

Роуэн не ответил – ответа на вопрос учителя у него не было.

– Закончи свои разыскания по поводу этого человека, – сказал Фарадей, – напиши анонимную эпитафию и опубликуй, чтобы каждый смог ее прочесть.

– Да, Жнец Фарадей, – отозвался Роуэн, неожиданно испытав прилив гордости от того, что повиновался своему бывшему наставнику.

Удовлетворенный, Фарадей направился к двери.

– А как вы? – спросил Роуэн, в глубине души совсем не желавший, чтобы Фарадей ушел и оставил его наедине с его собственными мыслями. – Вы снова собираетесь исчезнуть?

– У меня много дел, – ответил Фарадей. – Я недостаточно долго живу, и не был лично знаком с Верховным Лезвием Прометеем и жнецами, которых мы называем Основателями, но я знаком с той мудростью, которую они оставили нам в наследство.

Помнил и Роуэн: Если этот наш эксперимент не удастся, у нас есть способ спастись.

– Отлично. Ты хорошо помнишь то, что я задавал вам читать. Основатели разработали запасной план – на случай, если сообщество жнецов склонится к нечестию и пороку. Когда-то давно этот план был утрачен. Но я надеюсь, что мы просто забыли о его местонахождении.

– Вы надеетесь его найти? – спросил Роуэн.

– Может быть, и найду. А может быть, и нет. Но главное, как мне кажется, это то, что я знаю, где искать.

Роуэн обдумывал слова Фарадея. Он догадывался, где учитель планирует вести поиски.

– Стоя? – спросил он.

Роуэн знал совсем немного о Городе Стойкого Сердца, которое в обиходе называли просто Стоей. Это был город на плавучем острове в самом центре Атлантики. Там находилась столица сообщества жнецов, и именно оттуда Совет Семи Великих надзирал за всеми областями мира, где осуществляли свою деятельность жнецы.

Если бы Роуэн был простым учеником, Великие Жнецы Стои на него вряд ли бы обратили внимание. Но он был Жнец Люцифер, а потому справедливо полагал, что его существование было чем-то большим, чем пятнышком на радаре Совета Семи. Наверняка его действия уже привлекли к себе взгляд Великих Жнецов – пусть они пока никак не обозначили своего интереса.