АНАТОЛИЙ ГОЛОВКОВ - Победившие не вернутся

– Кудас, Петнуэр, Эннан! Взять оружие и за мной! Остальным ждать!

Группа меднокожих людей во главе с Херикором двинулась к месту падения небесного камня. Шли пешком. За несколько десятков шагов до цели они увидели, что белый песок под ногами почернел, а вокруг воронки сделался стекловидным: мириады стеклянных шариков песка, оплавившихся от высокой температуры, хрустели под их башмаками.

Оказавшись на вершине кратера диаметром не меньше сотни шагов, они увидели, что из жерла поднимается то ли дым, то ли пар. На дне лежала обгоревшая глыба.

Торговцы обвязали себя веревками и стали цепочкой, в одной связке, спускаться вниз. Херикор ждал на краю кратера. Разведчики уже почти достигли дна, как раздался треск. Глыба распалась на бесформенные куски, как скорлупа фисташки. Взору людей предстал величественный куб черного цвета с синеватым оттенком, абсолютно правильной формы, словно высеченный из лабрадора. Он будто притягивал к себе, и людям захотелось дотронуться Они уже протянули руки к полированной поверхности, когда Херикор крикнул:

– Стойте! Не прикасайтесь!

– Но почему, хозяин? – отозвался из ямы Эннан.

Херикор скатился по склону вниз, где его подхватили.

– Все, что послано с неба, может быть как прекрасно, так и опасно! Спросим у жрецов!

– Но жрецы в столице, а до нее пять дней пути!

Пока Эннан спорил с Херикором, Петнуэр снова потянулся ладонью к черной поверхности.

– Я же приказал, не трогать! – снова закричал Херикор.

– Хозяин, я не хочу его трогать, он сам этого хочет! Поверьте мне! О, боги!..

Как только ладонь погонщика коснулась куба, на нем, – хотя поверхность казалась идеально ровной, будто отшлифованной, – стали появляться трещины. Из боковой части выдвинулось нечто вроде ящика, какие бывают в письменном столе. «Ящик» упал к ногам людей, в кубе образовалась прямоугольная дыра, достаточная, чтобы туда просунуть голову.

– Факел! – приказал Херикор.

Эннан и Петнуэр запалили кусок ветоши, привязанной к бамбуковой палке и пропитанной маслом.

Кудас осветил проем.

– Там что-то есть. Попробую достать.

Он засунул руку в нишу, пошарил и вытащил небольшой предмет, напоминающий пятиконечную звезду. По углам звезды, изготовленной из непонятного материала, – то ли из керамики, то ли из камня ситневато-серого цвета, – виднелись иероглифы на чужом языке из желтоватого металла, похожего на золото.

Херикор заметил, что звезда составная. И действительно, безо всяких усилий они отделили все пять элементов, которые соединялись при помощи хитроумных выступов.

– Похоже на мозаику для стен дворца! – молвил восхищенный Петнуэр.

Херикор тронул за плечо Кудаса.

– Загляни-ка туда еще раз, мой верный друг! Может, боги сопроводили эту странную штуку посланием?

Но как только Кудас снова приблизил горящий факел к проему, земля дрогнула, куб, движимый неведомой силою, стал медленно поворачиваться вокруг оси, с хрустом сдвинув массы остекленевшего песка.

– Прочь отсюда! – выкрикнул Херикор.

Вращение ускорялось, и по мере этого куб, наподобие нефтяного бура, погружался в песок. Люди карабкались по склону, и как только последний из них оказался на краю кратера, куб исчез.

– Кто нам теперь поверит, – задумчиво молвил Эннан. – Небесный посланник пропал.

– Зато этому поверят! – воскликнул Эннан, подняв над головой звезду.

– Мы преподнесем ее фараону, – сказал Кудас. – Может боги послали нам знак?

– Уходим, – мрачно распорядился Херикор. – Нужно успеть до захода солнца.

Но засветло караван не добрался до лагеря. Только в сумерках, ближе к полуночи погонщики с облегчением увидели, что горизонт окрасился в багровый цвет – это были костры военного лагеря египтян.

Херикор решил, что пока погонщики разгружают товар, а писцы принимают его, искать встречи с фараоном рискованно, и решил дождаться утра. Он заплатил за гостевой шатер, и, положив сумку со звездой под голову, уснул сном без снов.

На восходе Херикора разбудили не лучи солнца, которые пробивались сквозь щели шатра, а звуки боевых труб.

Армия заняла самое широкое место долины.

Когда торговец приблизился, стража преградила ему путь.

Тут же подкатила боевая колесница, настолько щедро отделанная золотом, что напоминала свадебную. Конюхи едва сдерживали лошадей, украшенных страусиными перьями. Они били копытами и рвались вперед.

Двадцатилетний Рамсес II вышел из шатра, уселся в колесницу и взял в руки поводья. Место возницы занял жрец-советник, который следовал за фараоном чаще и усерднее, чем его собственная тень.