Леонид Поторак - Сатья-Юга, день девятый

— Теоретически мы можем просидеть тут до утра, — Женя съежилась на стуле, став похожей на больную рыжую птицу.

— Можем, — согласился Ариман Владимирович. — Но я сомневаюсь.

Телефон сел, когда Женя, снова не поймав сеть, решила поиграть. Цветные шары, мелькнув на экране, исчезли, и Женя в сердцах швырнула телефон на пол. Шел первый час ночи.

— Но директор хитрая сволочь, — монотонно рассказывал Всеволод. Падение телефона не привлекло его внимания. — И я ничего не смог доказать. Я найду хорошую фирму и устроюсь, специалисты везде нужны.

Его никто не слушал.

Ариман Владимирович сидел, глядя в трещинку на полу. Он, прежде стремящийся всех успокоить, теперь выглядел куда хуже Всеволода и Жени.

— Чья очередь? — не меняя интонации, произнес Всеволод.

— Ваша, — Женя коснулась рукава Аримана Владимировича.

— Ожидание, — сказал Ариман Владимирович.

— М-м?

— Я очень не люблю, когда меня заставляют ждать.

— Я вам предлагал первым рассказывать, — Всеволод вытянул ноги и закрыл глаза.

— Я не о вас. Сидеть и ждать пока тебя вытащат. Противно. Нас могли вытащить часа два назад.

— Рассказывать будете?

— Буду. Я родился нигде и никогда и большую часть жизни провел там же…

— Удивили, — хмыкнул Всеволод. — Все мы… Давайте больше конкретики. Где учились…

— На юрфаке. И в разведшколе. Родину защищал.

— Серьезно?

— Абсолютно. Вы не представляете, скольким предлагали пойти в разведшколу. Именно с юрфака. А согласился я один.

— Так вы разведчик? — Женя пыталась осмыслить новость.

— Бывший. Очень давно бывший. Последние годы я юрист. Консультант.

— А за границей работали?

— Работал. Нас было много таких… Кто с иняза, кто из милиции… Для внешней разведки отбирали в основном лингвистов, но у меня были способности к языкам.

— Потрясающе. (Всеволод из своего угла поддержал: «Обалдеть»).

— Женечка… — зевнул Ариман Владимирович. — Потрясающе — это то, что я сижу в лавочке под землей, в окружении кофе, коньяка и кожаных ремней.

— Бывших разведчиков не бывает, — сказал в пространство Всеволод.

— Я тоже так думал. И мне об этом часто говорили. Но у нас все бывает бывшим. Даже разведчики.

— Уволились?

— Да нет, — дернул плечом Ариман Владимирович. — Если коротко, меня бросили свои же. Но это, уж извините, военная тайна.

— Пф-ф, — Всеволод приоткрыл глаз. — С профессиями разобрались. Теперь, б…, поехали о любви.

— Это не ко мне, — Женя подняла руки. — Любовные истории категорически не про меня.

— Вы замужем?

А ведь мы до сих пор не знаем другдруга, подумала Женя.

— Нет.

— И не были?

— Нет.

— А любимый человек есть?

— Бестактный вопрос. Ну, допустим, есть.

— Зае…сь, — резюмировал Всеволод.

— Я был женат, — неожиданно сообщил Ариман Владимирович. — Еще там… за границей.

— На иностранке? — заинтересовался Всеволод.

— На эмигрантке. Лучше всего было жениться на иностранке, надежнее для легенды. Но я выбрал ее. А потом меня выдернули обратно, а она осталась.

— Господи, — сказала Женя, — и ее нельзя было забрать с собой?

— Конечно, нет.

— Вранье, — бросил Всеволод. — Беспардонный п…деж. Не были вы никаким разведчиком. Как ее звали, жену вашу?

— Лилия, — чуть помешкав, отозвался Ариман Владимирович.

— Вранье, — повторил Всеволод. — И Лилии никакой не было. И разведчики в киосках не работают. Или вы тут на задании?

— Нет, — с видимым сожалением сказал Ариман Владимирович. — Тут не на задании.

— Тогда все это вы врете, чтобы нас развлечь и успокоить.

— Совершенно верно, — вяло кивнул Ариман Владимирович и отвернулся.

— Хороший вы человек, — Женя приблизилась к нему. — Как думаете, долго еще ждать?

— Часа два. Потом снег над нами окончательно растает, и дыру увидит первый же прохожий.

— Снег?

— Ну да. Я все думал, почему нас до сих пор не нашли. А все дело в горе снега на крыше. Сейчас она, судя по всему, сравнялась с землей, и мы похожи не на воронку, как я полагал, а на небольшой сугроб. Ничего примечательного. Но стены греются, снизу поднимается пар, и снег начинает таять. Поэтому, кстати, перестал трещать потолок. Вес снежной шапки уменьшается.

— Логично, — оценил Всеволод.

Кот, возникший из ниоткуда, уставился на Аримана Владимировича круглыми глазами, мявкнул и прошествовал к дверям. Уселся у входа и принялся умываться. Клаустрофобией он точно не страдал.

— Гостей намывает, — хмыкнула Женя.