Коллин Глисон - Механический скарабей

– Очень хорошо. Я отвечаю «да», поэтому сегодня в полдень вы можете надеть свою кепку на Бонд-стрит.

– Мне сказали, что в случае положительного ответа вы получите дальнейшие указания.

– Я подозревала, что так и будет, – сухо заметила я.

Отпустив посланника, я сначала хотела последовать за ним, но это, вероятно, было бы глупо. Как я узнаю, кто именно следит за Бонд-стрит – самой оживленной торговой улицей в городе? В полдень там будут сотни людей.

Я решила следовать другому плану и подождать дальнейших инструкций. Тем временем я попыталась подавить опасения по поводу состояния мисс Стокер. Если ее держали для выкупа, то она была в безопасности, по крайней мере, пока я не принесу диадему.

Глубоко вздохнув, я связалась с музеем и уведомила Дилана, чтобы он пришел ко мне домой и принес «предмет, о котором он сообщил мне вчера».

Затем я умылась и оделась, тщательно подобрав одежду. Хотя вчера вечером я носила юбки с разрезами, в течение ночи они показались мне тяжелыми и неудобными. Поэтому сегодня я не стала надевать обычный корсет. Вместо него я надела более короткий и менее жесткий. В такой одежде я буду маневреннее и не запыхаюсь, если снова придется бежать. Я надела тонкие облегающие брюки с простой рубашкой и жилетом, наполнила большую сумку различными приборами и заплела свои длинные волосы в одну косу, которую скрутила у шеи в пучок.

Несмотря на чудовищный провал прошлым вечером, я все еще была убеждена, что этот человек был женщиной. И я все еще не была уверена, что это не леди Косгроув-Питт.

Я отдам ей диадему. И спасу Эвалайн.

И в процессе разоблачу Анх.

Теперь все, что оставалось делать, – это дождаться, когда Анх сделает следующий ход.

Пахло рыбой, дымом и пылью. Медленно открыв глаза, я поняла, что нахожусь в незнакомом месте и не могу пошевелить руками. На мгновение я запуталась, но затем пульсация в виске, тупая боль в боку и запекшаяся на моей тунике кровь напомнили мне, что произошло.

Я вернулась в здание, чтобы помочь Амаунет, и встретилась лицом к лицу с Хатхором. Он навел на меня пистолет, и я на него бросилась. Мы столкнулись и упали на пол. Пистолет выстрелил, но в меня не попал. Однако к тому времени, когда я начала подниматься на ноги, там оказалась Бастет. Схватив мою распустившуюся косу, она заставила меня принять вертикальное положение, а слуги Анх вытащили из коридора в алтарную комнату. Помещение было охвачено дымом и пламенем.

Над помостом громко ревел двигатель. Через открытую крышу опустились тяжелые тросы и подняли лестницу, которая превратилась в борта в виде аккордеона. Приставленный к моей голове пистолет вынудил меня зайти в эту нишу. Я оказалась возле алтаря, рядом со статуей Сехмет. Амаунет, которая уже не была связана, сидела наверху, в маленькой кабине, пилотируя то, что превратилось в дирижабль. Мы поднялись вверх и улетели прочь от здания без крыши.

Анх и другого охранника нигде не было видно.

В углу между двумя стенами я заметила глубокий проем. Я хотела туда нырнуть, но Хатхор вытащил меня обратно на основной уровень «корабля» – он поднял руку со сверкающим пистолетом, а когда опустил, я просто не успела спрыгнуть.

Я понятия не имела, сколько времени пробыла без сознания. Но я больше не находилась ни на странном дирижабле, ни в охваченном огнем здании. Никто не знал, где я или как меня найти.

Мало того, мои запястья были связаны, а лодыжки – прикованы к… статуе Сехмет.

Намерение Анх было очевидным и жутким.

Слабо поблескивая золотом в тусклом свете помещения, надо мной нависла Сехмет. Я смотрела на богиню с львиной головой, и перед моими глазами всплыл образ разбитого и опустошенного тела, беспомощно трясущегося напротив этих золотых рук.

Делла Эксингтон мертва.

Я не спасла ее, и не потому, что не сумела добраться вовремя, а потому, что просто не смогла заставить себя это сделать. Я оцепенела. Оказалась слабой.

Я бы справилась с этим состоянием, но к тому времени уже было слишком поздно. Меня переполняли чувство вины и угрызения совести. А еще глубокая раскаленная ярость. Мои глаза наполнились слезами, горькими и жгучими.

Я не имела права называть себя охотницей.

Моя прабабушка Виктория пожертвовала всем ради призвания. Она даже вонзила кол в своего любимого мужа после того, как он обратился в вампира.

А я не смогла не обращать внимания на каплю крови, чтобы спасти жизнь девушки.