Венедикт Ли - Nовое Vремя [СИ]

– Мобиль на аграв-приводе. Красава в силовом костюме – водитель. Ленкой зовут. Прямо к нам на палубу села. Скоростное такси, скажем так. Наша драгоценная миз Винер наняла.

– Ага, понял. Тот чувак, что по палубе с камерой скачет – ее хахаль, верно?

– Если, ляпнув такое, имел в виду рыцаря без страха и упрека, то да – в точку.

– Ладно. Готовь отчет. Не подкачай, мастер гиперболической литературы…

– Литературных гипербол. У меня, вообще, материала – на целую книгу. А то и на три. «Хроники бурного времени». С самого начала и до сегодня.

– Дерзай. И не забывай сочинения свои через «граммарли» прогонять. Я ж тебе новую версию скинул. А то правописание твое… Экзотическое. Местами… Да! И название поменяй! Надо что-то суровое. Гремящее…

– Подумаю… Ладно, хорош базарить… Держи картинку, прямой эфир!

– Ох! Шедеврально! Не представляю, что она сейчас чувствует? Знает ли, что для нас она – дочь бога? Несметные годы, пусть не во плоти, жила среди нас… Символом надежды.

– Не усложняй! Просто – шестнадцатилетняя девочка. Усталая, напуганная, эмоционально истощенная. Потеряла всех, кого любила. Разминулась с ними в бешеном вихре лет. У нее остался шанс полюбить других. Тех, кто помнил и верил.

Безбрежная гладь Великого океана. Бездонный шатер утреннего неба. В нем – гроздь из четырех разноцветных парашютных куполов, бережно несущих капсулу «Орбитера».

Две минуты до приводнения.

«Перед глазами твоими тысяча лет, как день…»

Самый долгий и страшный день в ее жизни – закончен.

Мария-дева возвращается к людям с небес.

– Это дерево будет – сосна!

– С чего вдруг?

– Как ты не понимаешь? Ствол – прямой! Ветки – высоко и прямо!

Бобби встала столбиком и раскинула руки, показывая, как торчат ветки. Тея сокрушенно вздохнула.

– То, что ты – дерево, я и так верю. Пробковое. Потому что глупа, как…

Откуда-то сверху послышался голос:

– Девочки, перестаньте пихаться… Классификация, предложенная Робертой, подходит. Дерево многолетнее, холодоустойчивое.

– Я… Это… И… Сказала… Холодс-с… – прошипела Тея, в бесплодных попытках столкнуть Бобби с тропинки.

Сверху плавно спустился гладкий металлический шар, размером с футбольный мяч. Завис на уровне полутора метров. Блеснули линзы объективов.

– Теона… Вы это подумали. И не сказали вслух, а потратили время, чтобы навешать ярлыки на сестру.

– Я бы ей тумаков навешала… – Тея шумно выдохнула и отступила на шаг.

– При равенстве физических сил, быстроты реакции и умственного развития – результатом будет ничья. Либо не навешали бы, либо такие же тумаки прилетят в ответ.

– Вы с Бобби – страшные зануды, – пробурчала Тея.

– А ты – комбинезон мне порвала, – сказала Бобби, тщательно ощупывая себя. – Нет, не порвала, но помяла. Нет… Помяла бы, если бы он мялся. В общем, сказано: «сосна», значит – сосна.

– Я – первая ска…

– Подумала…

– Занесено в базу данных. Эта порода деревьев открыта и классифицирована сестрами Робертой и Теоной Вартан.

– Умничка…

– Иришка!.. – воскликнули сестры одновременно.

– На этом разведка закончена. Возвращаемся. Сами понимаете, к обеду лучше не опаздывать.

– Ага. Чтоб его не сожрали без нас, – нахмурилась Бобби. – Ведь наши молодые, растущие организм… змы…

– Требуют самых вкусных калорий, – подхватила Тея. – А насчет молодости – это ты загнула. Время летит. Семь лет – не шутка! И чего мы добились в этой жизни? Ноль!

– Вам шесть лет, тринадцать месяцев и девять дней. За оставшиеся тридцать три дня до именин что-нибудь, да наверстаете. Это я считаю по календарю Мира, – уточнила Ирина.

– Ты – искин, тебе виднее, – согласилась Тея. – Но, здесь же другой календарь?

– Нет здесь никакого календаря. Откуда ему взяться, если Селинда до нас не знала людей? – резонно возразила Ирина.

Сосновая (да будет так!) роща закончилась. Далее местность слегка понижалась. В паре километров к востоку, меж двух пологих холмов, как на ладони, виднелась «Коммуна отступников». И, рядом с ней – сверкающий на солнце Z-29. С этого расстояния звездолет выглядел игрушечным. Но зоркие глаза сестер и объективы «всевидящего ока» подмечали детали. Если приземлившийся крейсер смотрелся как новенький, то деревня являла грустное зрелище. Многие дома стояли покосившиеся, с крышами набекрень. Улицы в рытвинах и колдобинах.

– Это было, как кулич песочный перенести. Попробуй не рассыпать, – вздохнула Бобби.