Наталья Неткачева: Сад чёрной розы

От простого прикосновения сердцебиение резко участилось. Жаль в зеркало отсюда не посмотреть — интересно, какой там у меня сейчас взгляд?

— Прекрасно. Правда, всё хорошо.

— Отлично! У меня тоже хорошая новость. Эд звонил: девушку Краснова вчера выписали с улучшением, гемодиализ ей не грозит. А сегодня наш буйный айтишник увёз её на малую родину — в славный город Ростов. Надеюсь, мы его больше никогда не увидим!

— Согласна, это очень хорошая новость. А как там здоровье Звягинцева-старшего?

Алан перестал улыбаться и болезненно поморщился:

— Увы, лучше, чем хотелось бы! Но я что-нибудь обязательно придумаю!

Ох, не понравилась мне эта фраза в сочетании с выражением его лица! Опять интриги, козни, преследования! Сколько можно?!

— Не надо! Он не в курсе моих внетелесных путешествий в прошлое его сына. И потом, пока Звягинцев жив, у человечества есть шанс всё же получить чудо-вакцину.

— Оплаченную кровью?! — возмутился Войнич. — Ты же слышала: все убийства вершились с его одобрения!

Вот мы и подошли к самому главному! Именно об этом я и хотела, и боялась говорить.

— Думаешь то, что рассказал тот человек — правда?

Алан помрачнел ещё больше и с тяжёлым вздохом признался:

— Честно? Не знаю. Его рассказ кажется нереальным бредом. Я бы ни слову не поверил, если бы не стоял там полностью обездвиженным и не готовился выстрелить в тебя! — Его лицо исказилось мукой. — Никогда в жизни не чувствовал себя таким жалким, бесполезным, никчёмным! Просто смотрел, как он тебя убивает и ничего не мог сделать! Только плевался как детсадовец! Да лучше самому умереть!

Отчаяние в голосе чемпиона заставило сердце сжаться. А ведь действительно, ему пришлось не легче чем мне!

— Не вини себя! Даже я не могла ему сопротивляться. А ты меня всё-таки спас, когда нашёл Солану. Спасибо. Полагаю, это было нелегко?

Он снова поморщился.

— Что угодно легче того идиотского состояния безвольной обездвиженной куклы! До сих пор не понял, что это было?!

— Я тоже о подобном раньше лишь читала. Интересно, кто он? Люди с такими способностями обычно всегда на виду.

— Игорь Васильевич Бондаренко — психотерапевт. Нашёл его данные на сайте клиники Звягинцева. — неохотно сообщил Алан. — Там сказано лишь, что он владеет техникой гипноза, о прочих чудесах — ни слова.

— Он сказал — мой отец тоже был экстрасенсом и что он…, - никак не решалась выговорить заветную фразу, горло сжимали тиски неуверенности.

— Не был маньяком в полном смысле этого слова? — спокойно закончил Алан. — Такая вероятность есть. Но слова Бондаренко нельзя проверить. Его уже похоронили.

И всё?! Это задело. Ну да, технически ведь ничего не изменилось. Какая разница кто внушил желание убивать, кровь его матери всегда будет на руках моего отца!

— Думаешь, он лгал? Но если всё это обман — зачем ему меня убивать?!

— Я не говорю, что это обман, просто… — знакомым жестом спортсмен нервно взъерошил волосы и вздохнул: — не знаю, что думать. Но для тебя это в каком-то смысле освобождение, да?

Только для меня?!

— А для тебя? — всё-таки решилась спросить.

Алан пожал плечами и грустно улыбнулся.

— Целых две недели местные «ангелы в белых халатах» и столичные врачи, которых я сюда приглашал, в один голос твердили, что чудес не бывает и нужно готовиться к худшему. Даже Солана ничего не обещала. — Он запнулся, захлебнувшись горечью. — Думаешь, за всё это время я хотя бы раз вспомнил твою родословную?! Для меня важно лишь, что ты сейчас рядом — живая, а всё остальное не имеет значения! Пусть прошлое остаётся в прошлом!

К горлу подкатил ком, в глазах защипало. Разве это так просто? Как же хотелось поверить, что всё плохое действительно позади, и он больше никогда не посмотрит на меня, как в момент нашей первой июньской встречи.

— Не могу не думать, что всё могло быть иначе! Нам с бабушкой не пришлось бы прятаться! Гриша, с его способностями, мог стать известным программистом, а не сумасшедшим фанатиком! Ты ставил бы новые рекорды, а не тратил годы на ненависть и мои поиски!

— Тс, успокойся! — Алан забрал у меня подснежники, положил их на тумбочку, взял мои ладони в свои и тихо сказал: — Мы не можем ничего изменить, всё сложилось, как сложилось. Я тоже о многом жалею, но не о том, что нашёл тебя! Знаешь, когда раздался выстрел, и ты упала, я подумал — это конец! Всё вдруг потеряло смысл, мне больше не за что было бороться. Но мы выжили. Это уникальная возможность начать жизнь с начала, оставить прошлое позади. И я уж постараюсь её не упустить!