Наталья Неткачева - Охота на блондинок

Раннее утро, звонок в дверь. На часах — начало седьмого. Петухи едва успели пропеть. Это не радует. Повесить что ли табличку на двери: «Приём с 9-30 до 17–00, выходной — воскресенье».

Нет, лучше понедельник — он как раз сегодня. Я неохотно натянула халат и побрела в прихожую, уговаривая себя проснуться: «Ладно, Злата, наверное, кому-то очень плохо. Ещё хуже, чем тебе, не спавшей больше суток». Лечение онкологии всегда отнимает много сил. Именно этим я занималась последние несколько дней. Вчера моей сорокапятилетней пациентке, наконец, стало лучше — кризис миновал. Зато мне теперь требовался полноценный отдых.

Открыла дверь. М-да посетитель не похож на страждущего. Вообще ни на кого не похож: подросток-гот в костюме князя тьмы, причём костюм великоват на пару размеров. Он хмурил брови с претензией на грозный вид, но выглядел до смешного нелепо. В другое время я бы обязательно посмеялась, а сейчас больше всего на свете мне хотелось просто спать.

Паренёк продолжал разглядывать меня с важным видом.

— Ты ведьма? — сурово уточнил он.

Ладно, я тоже умею грозно хмурить брови и не менее сурово ворчать:

— Да, ведьма! Невыспавшаяся, злая и голодная! Если потревожил без повода — превращу в жабу!

Он не испугался. Всё правильно, в четырнадцать лет в сказки уже не верят. Следующий этап погони за чудесами начнётся где-то после шестидесяти.

— Хочу продать душу дьяволу, — совершенно серьёзно заявил подросток. — Будешь посредницей?

Упс! Как-то я поторопилась со сказками.

— Извини, милый. В аду сейчас тоже кризис — с наличными напряжёнка. Дьявол сам всё распродаёт. Слышал об акции: две души по цене одной? Попробуй позже, когда курс доллара установится.

Очень хотелось просто вернуться в постель, но я заставила себя выйти за дверь и проследить, чтобы обиженное отказом недоразумение покинуло подъезд без разрушительных для помещения последствий. Неделю назад его аналогично разукрашенные сверстники разрисовали мою дверь и стены оскорбительно кривыми пентаклями и нелепыми косыми пентаграммами. Закрашивать пришлось долго, но парочку самых удачных я оставила — для антуража.

— Так-так! Развращаем детей, — протянул за моей спиной знакомый и успевший порядком надоесть голос.

Я недовольно обернулась. Глеб. Рыжий помощник детектива, ранее прикидывавшийся рабочим. Вот уже третью неделю он жил в семнадцатой квартире и «курировал» меня, несомненно, с подачи Войнича. Не преследовал, по пятам не ходил, появлялся не больше двух раз в день, и всё же это жутко раздражало, а в моём нынешнем состоянии просто бесило.

— И тебя в жабу превращу! — пообещала я.

— Серьёзно. Ему не больше пятнадцати, — он брезгливо поморщился, увидев недозакрашенный пентакль на стене. — Родители знают, чем ты их детям головы забиваешь?

Детям, которые мечтают продать душу дьяволу и рисуют на чужом имуществе пентаграммы? Боюсь, таких мне удивить уже нечем.

— Нет. Лучше в комара, маленького такого, мерзкого. И прихлопну лично! — Мечты вслух.

— А этой не больше семнадцати. Что у тебя тут за секта?

Я проследила за его взглядом. За моей спиной стояла худенькая нескладная девушка в чёрном джинсовом костюме и розовой футболке. В её коротких тёмных волосах пестрели яркие малиновые полоски. Кажется, таких называют Эмо. И, правда, куда родители смотрят? Они только за порог, а дети прямиком к ведьме — предлагать душу и конечности.

— Секта по борьбе с рыжими нахалами! Так что лучше сгинь по доброй воле, — предупредила я.

Он недовольно скривился, прошёл мимо нас и начал спускаться.

— Привет, — неохотно поздоровалась я с юным созданием. Пожелать доброго утра искренне не получалось, потому как ничего доброго в нём замечено не было. — Ты ко мне?

Судя по тому, как грустно и жалобно она всё это время на меня смотрела — вопрос риторический, но надежда, как известно, засыпает… в смысле умирает последней.

— Да. Вы Злата? — девушка нерешительно шагнула на встречу и протянула мне узкую ладошку с короткими, выкрашенными в чёрный цвет ногтями.

— Увы.

— Что, простите?

— Была бы кем-то ещё, спала бы сейчас спокойно. Проходи.

Я мужественно подавила зевок, вежливо потрясла ладошку и посторонилась, пропуская девушку в квартиру. Она вошла и застыла в прихожей каменным чёрно-розовым изваянием.