Линн Шоулз - Последняя тайна

Это была не молитва — в молитвы она не верила. Но все-таки ждала ответа от кого-то — или чего-то, — большого и мудрого.

«Просто ответь, чего ты хочешь?»

Облака темнели.

«Может, подкинешь какой-нибудь знак? Какой угодно».

Она закрыла глаза, решив позволить себе вздремнуть.

— Идите скорей! — раздался крик со стороны раскопок. — Мы что-то нашли. Хаку! Хаку!

Голос пробудил Коттен от размышлений. Она села в гамаке и нащупала ногами землю.

В нескольких ярдах находился доктор Эдельман. Он положил артефакт, который рассматривал, на складной столик, и выпрямился.

— Что такое, Хосе?

Коттен увидела, что к лагерю мчится Хосе. Она уже знала, что он не только проводник, но и бригадир группы местных рабочих.

— Уткхей! Скорее! Вы должны посмотреть. Пойдемте. Хаку! — Хосе снова перешел на свой родной язык кечуа, чтобы все его поняли. — Манна ининам кей! Просто чудо! Я велел, чтобы никто ничего не трогал, пока вы не придете, доктор Эдельман.

Хосе побежал обратно, Эдельман последовал за ним. Коттен вместе с Полом и Ником тоже отправились туда. То, что вызвало такой восторг у Хосе, могло стать столь желанной изюминкой — она украсила бы свой материал и убедила телеканал давать ей работу и впредь.

Шагая по вытоптанной тропе, Коттен вдыхала пряный запах гниющей листвы. На такой высоте из-за горных облаков все было пропитано влагой.

Вскоре из тумана проступило первое из древних строений. За последние несколько дней было раскопано здание, которое, как считал Эдельман, являлось религиозной постройкой. Хосе ворвался на территорию раскопок, не переставая говорить, и направился к этому строению.

— Там. — Он указал пальцем на толпу меднокожих людей вокруг раскопа. — Расступитесь! Кутирий! Дайте пройти доктору Эдельману.

Эдельман опустился на колени на краю раскопа.

— Кисточку! — приказал он, вытянув руку.

Жестом ассистента хирурга Хосе передал ему четырехдюймовую кисточку.

Эдельман осторожно стряхнул тонкий слой буроватой земли.

Коттен встала у него за спиной и нагнулась, пытаясь рассмотреть, что там на дне. Она услышала, что у Эдельмана перехватило дыхание, когда он сел на корточки.

— Что это? — спросила Коттен и обернулась к Полу: — Ты снимаешь?

Пол показал поднятые большие пальцы и включил на цифровой камере «Сони» режим записи в максимальном разрешении. Тихий шум работающей камеры слился с шелестом ветра в вершинах деревьев.

Коттен снова повернулась к Эдельману и заметила радужные блики на предмете. Даже сквозь слой земли было видно, что он явно не отсюда, он чужд этим старинным развалинам. Он отражал пробивавшийся сквозь облака солнечный луч и сверкал поразительными цветами.

Эдельман достал из кармана лопатку и бережно окопал предмет.

«Что это, стекло?» — мелькнула мысль у Коттен.

Очистив края, Эдельман подсунул пальцы под предмет и оторвал его от земли.

— Дай что-нибудь, обернуть его.

Хосе перевел распоряжение, и один из рабочих бросил археологу полотенце.

С ловкостью, приобретенной за годы работы, Эдельман извлек объект и завернул его в ткань.

— Потрясающе, — прошептал он. — Когда вернутся Ричард и Мария, они просто…

— Что это? — спросила Коттен.

Эдельман встал, держа предмет в руках, словно спеленатого ребенка.

— За всю свою карьеру я не видел ничего подобного.

Тьма окутывала горные хребты, холодало. Днем ярко светило солнце, и воздух был свежим, но по ночам температура падала до пятидесяти градусов, а то и ниже [8] По Фаренгейту. По Цельсию — 10 градусов. . Коттен озябла и плотно закуталась в свою парку. В такие вечера, как этот, горный перуанский лес был окутан мглой и тайной. Хосе как-то рассказал о местном поверье, что в облаках есть дорога, ведущая в иной мир.

Коттен, Пол, Ники Эдельман собрались под лампой у его палатки — в темноте слышались жужжание генератора и голоса местных рабочих, доносившиеся со стороны раскопа.

Эдельман указал на две покрытые слоем земли раковины, в которых были проделаны отверстия.

— Музыкальные инструменты. Рожки. На них играли индейцы чавин, — пояснил он. — Чавин известны как первые обитатели Перу.

Он приподнял лежавший рядом с раковинами камень с углублением посередине.

— Ступка. Возможно, использовалась для того, чтобы толочь семена вилки.

— А что такое «вилка»? — спросила Коттен.

— Такое дерево. Они обжаривали его семена, обладающие галлюциногенным действием, и толкли в порошок. Вдыхали его через узкие полые кости или просто вдували в ноздри друг другу.