Мария Симонова - Знак Избранника

Первым нарушил молчание волк.

— Либо я ничего не смыслю в Охоте, либо мы его загнали.

Он поднял голову и чуть склонил её набок, глядя на человека. Тот бросил на зверя короткий взгляд, ничего не ответив. Для Волка и это был ответ, не нуждающийся ни в каких дополнениях. Впрочем, не совсем так. Нечто необычное, непонятное пока зверю притаилось в темном омуте человеческих глаз, явственно угадываясь за огоньком сдерживаемого азарта. С этим не мешало бы разобраться. Что ж, алмазы тоже не лежат на земле. Их надо вырубать из породы.

— Довольно избитый прием — опускаться в грубую материю, — проговорил Волк, не глядя больше на человека и как бы размышляя вслух — Но на моей памяти он пользуется им впервые.

— Избитый для тех, кто не в состоянии изобрести ничего иного и вынужден выбирать самый примитивный и самый мучительный из способов бегства. Уверен, что она держала его про запас на самый крайним случай.

«Оп. Ничего себе добыча в нашу скромную западню!»

— Она? Я правильно расслышал? Ты назвал его «она»?

— Да. Это женщина… Что тебя удивляет?

— Что удивляет? Ахр-р-рм-м. Впервые за два полных цикла гона ты как бы между прочим сообщаешь мне, что Беглец — это «она», и как ни в чем не бывало спрашиваешь — что меня удивляет! Отвечаю — меня давно уже ничто не удивляет. Меня только интересует — откуда ты это взял? — Циклом у них было принято считать сложное перемещение правильных вселенных в первородном сорокатрехмерном пространстве, в результате которого вселенные периодически выстраивались в определенном порядке.

— Теперь в этом не приходится сомневаться, — ответил Охотник. — Я к ней прикоснулся.

— Черт возьми!..

— А ты поверишь, что это произошло случайно? Я бы не поверил… Скорее это событие из разряда тех, что принято называть случайными из-за незнания закономерностей, которые к ним приводят. Как бы то ни было — можешь считать, что нам наконец улыбнулась удача. И только благодаря этому мне удалось загнать Дитя в материю.

— Пожалуй, я готов признать, что удача — необходимое условие для успеха в любом деле. Тем более — в нашем, — проворчал Волк. — Но, по правде говоря подобного рода счастливый случаи — если он действительно имел место быть — я бы отнес к разряду более чем невероятных.

— Он действительно имел место быть, — подтвердил Охотник. — И свидетельством тому — теперешнее положение дел.

Он щелкнул пальцами. Окружающий безрадостный пейзаж дрогнул, мгновенно покрывшись сетью мелких трещин, и беззвучно осыпался в пустоту, словно стеклянный павильон, сокрушенный ударом взрывной волны. Остался лишь тот обломок скалы, на котором они сидели, да ледяной ветер дул по- прежнему, словно приносясь из глубин обнажившегося перед ними бездонного черного пространства, которое на самом деле просто в силу своей природы неспособно было к порождению ветров. Тем не менее пустым оно могло считаться лишь относительно, подтверждением чему служили ровные огни звезд, рассыпанные в нем по всем направлениям, подобно захватывающему дух своей грандиозностью застывшему салюту.

Ближайшая из этих звезд — белый карлик — пылала сейчас справа и чуть позади от них. А внизу прямо перед ними словно бы лежал, мягко сияя, в глубинах бархатного омута радужный теплый шар, укутанный бело-голубой дымкой.

Какое-то время Охотник и Волк молчали, внимательно разглядывая планету. Как и всякий объект, совершавший свое движение в спирали сжатого времени, эта планета не хранила для них ни малейшей тайны. Ее прошлое и будущее, с миллионами лет эволюции и упадка, с зарождением, триумфами и гибелью десятков цивилизаций незримо пролистывались ими, словно страницы огромной, увлекательной и страшной Книги Жизни.

Первым заговорил человек.

— Что скажешь? — спросил он. — Где она, по-твоему, может теперь находиться?

С уверенностью могу сказать только, что она где-то здесь, — отозвался Волк. — И прячется сейчас там где покучнее и поспокойнее. Где нет места насилию, все счастливы и все — на одно лицо. И еще скажу, что отыскать ее будет нелегко. Это всегда было самой трудной частью твоей работы.

— Должен тебя разочаровать — найти ее значительно проще, чем тебе представляется. Для начала исключим из списка мест ее предполагаемого пребывания временные отрезки с событиями, изменяющими лицо мира: насколько я успел изучить ее характер ей претят глобальные потрясения и массовые кровавые конфликты. За этими исключениями искать ее надо в самой беспокойной из эпох, в стране, раздираемой противоречиями, в наиболее бесправном и угнетаемом из слоев общества. Найди среди бесчисленных миллиардов жизней, отвечающих этим условиям, ту, которую, перебирая их, как песчинки на пляже, я выбрал бы последней — клянусь, что это и будет она. А теперь покажи-ка мне место.