Мария Симонова - Вирус хаоса

— Нехорошо. Ах, как нехорошо и непорядочно, господин профессор! — воскликнул сухощавый молодой человек в строгом костюме, без колебаний вступая в помещение, вообще-то имеющее статус «частная собственность».

Генрих Юстус Блум — профессор ядерной физики — снял очки и спрятал их в нагрудный кармашек халата растерянным жестом неопытного преступника, застуканного врасплох. Мощная охранная система его тайной лаборатории только что спасовала — и не перед изощренной попыткой взлома, и даже, как это ни обидно, не в результате применения взрывчатки, а всего лишь перед простенькой с виду электронной карточкой, вставленной в считыватель этим мышастым чиновником. Профессор, поднявшийся ему навстречу, качнулся, словно силы внезапно оставили его, и оперся рукой о край огромного полукруглого пульта, напоминавшего центр управления чем-то грандиозным, к примеру, ядерной, или — почему бы и нет? — космической станцией.

Визитер прошел на середину зала, окидывая цепким взглядом хромированные консоли, новейшие пространственные мониторы и датчики непонятной системы, занимающей две трети помещения. Пульт помаргивал огоньками, словно бы заговорщицки намекая: «Да много ли вам проку, гражданин начальник, от демонстрации вашей принципиальности? Чего там, инспектор, договоримся!» Онемевший хозяин, вследствие некоторого шока, а также природной интеллигентности, не в силах был подавать чиновнику какие-либо двусмысленные знаки. Тем более что сразу вслед за ним вошли два милиционера и остановились возле двери, лишая Блума (и его подозрительный аппарат) возможности совершить попытку подкупа должностного лица, одновременно отрезая нарушителю единственный путь к бегству. Однако профессор не собирался ретироваться, так, например, мать, вернее, отец, не мог бы покинуть новорожденное дитя, оставив его на милость, допустим, варваров.

— Прежде чем вы отключите подачу энергии, — заговорил Блум с резкостью, не свидетельствующей о наглости, которая, как известно, гарантирует второе счастье, а лишь выдающей его подлинное отчаяние, — я требую, чтобы сюда были вызваны специалисты из Института Физики Пространств!

— Ну, профессор… — чиновник развел руками: по отношению к ученому чудаку он мог позволить себе толику снисходительного сочувствия (ни в коем случае не путать со снисхождением!). — Об Институте вы должны были подумать раньше, когда решили воплотить в жизнь свою столь энергоемкую установку.

— Смею вас заверить, что я обращался в Институт, но они не предоставили мне финансирования! Однако теперь, когда я сумел добиться успеха, клянусь вам, что все будет оплачено! Вызовите специалистов! Поймите, что внезапное отключение моей системы может быть чревато непредсказуемыми последствиями!

Похожие заявления — о недопустимости сиюминутного отключения пиратского узла — инспектору доводилось выслушивать довольно часто. Беседа перестала его интересовать. Он достал из кармана пульт мобильного терминала. Профессор умоляюще схватил его за локоть, мешая набрать код:

— Прошу вас! Чего стоят какие-то лишние полчаса!

— О, уверяю вас, они очень дорого стоят! Компания не намерена нести дополнительные убытки, если Институт откажется заплатить ваш долг.

В глазах Блума сверкнул безумный огонек, вообще-то ему не свойственный, если речь не шла о разрушении окаменевших догм классической науки, но не укрывшийся от инспектора: нарушитель готов решительно на все — вот о чем просигнализировал ему угрожающий взблеск подслеповатых глаз профессора. Инспектор предупредительно кашлянул.

Оба стража порядка, восприняв сигнал, перестали изображать невозмутимые статуи у дверей и моментально оказались возле Блума, аккуратно прихватив его под локти.

— Выслушайте меня! — взмолился ученый, не собиравшийся, да что там — попросту неспособный противостоять им физически, имевший шанс поколебать представителей власти только силой аргументов. — Перед вами преобразователь материи в антивещество! — выпалил профессор из самого, как он полагал, своего тяжелого орудия, припасенного на крайний случай. — При полном отключении защита накопителя исчезнет, и произойдет аннигиляция, то есть чудовищный взрыв!

Подобная угроза кого угодно заставила бы призадуматься. Милиционеры крепче сжали плечи арестованного, инспектор же со своей стороны остался абсолютно спокоен, лишь слегка усмехнулся.