Дмитрий Старицкий: Горец. Оружейный барон

Вообще я считаю, что такие знаки даже почетнее орденов, потому как сразу видно кто есть кто. Ранее в Реции я видел только знак за рукопашный бой и знак «Снежный барс» за бой в вечных ледниках на вершинах гор. Их даже на гражданских костюмах носят отставники. А «Снежному барсу» по традиции во всех сидериях первая кружка бесплатно. Очень уважаемые в обществе горцев эти знаки. Круче орденов.

Денщик помог мне одеться и сопроводил в офицерскую столовую, где вчерашние банные девчонки работали официантками. Накормили меня там драниками со сметаной, булкой с маслом и сыром и кофе с молоком налили бочкового. Впрочем, вкусного.

Но насладиться легким флиртом с подавальщицами мне не дали. Приехал Молас и вызвал меня к себе. У дома, где прописался Молас стоял парный вооруженный пост ольмюцких кирасир, перекрывая путь к крыльцу.

Меня остановили окриком на расстоянии и приказали опознаться.

– Лейтенант воздушного флота Кобчик по приказанию его превосходительства генерала Моласа, – ответил я по уставу.

Один часовой вошел в избу, второй остался на месте, держа в руках укороченную винтовку Шпрока. Причем зримо видно, что дернись я, он тут же пустит свое оружие в ход. Не раздумывая.

Первый часовой вернулся и провел меня через большую комнату, в которой на многочисленных столах офицеры разведки сортировали и раскладывали вещи с горелого дирижабля царцев, в маленькую каморку за печкой, где Моласу достался его импровизированный кабинет. Там уже у колченогого генеральского стола сидел Плотто. И в уголочке примостился ефрейтор – стенографист, старательно прикидывающийся ветошью.

– Раздевайся, Савва, и присаживайся к нам, – предложил мне генерал. – Разговор у нас долгий. Тебя покормили?

– Благодарю, ваше превосходительство. Покормили и сытно, – я не стал отказываться от предложенного стула.

Плотто поздоровался со мной не вербально, просто кивнул.

– Позвольте поблагодарить вас, экселенц, за предоставленную точную информацию о расписании полетов царских дирижаблей. Я в восхищении от ваших агентов, – и коротко кивнул в подтверждение.

– Пустое, Кобчик, – поскромничал генерал. – Как любил повторять мой отец «Иной мерзавец потому и ценен, что он мерзавец». Тем и пользуемся. Но я не для этого вас собрал…

Молас сделал паузу, пососал вхолостую трубку, но набивать ее табаком, а тем более прикуривать ее не стал. Каморка маленькая, если в ней еще курить – все задохнемся.

– Мы тут до тебя с командором обсудили ситуацию и вот к чему пришли, – генерал делал в своей речи небольшие паузы, чтобы стенографист успевал все зафиксировать. – Соленые острова перешли к тактике проводки конвоев с вооруженной охраной. Это конечно нашему флоту Северного моря плюс, но для перехвата таких целей требуется выделять большие силы, это минус. Конвои в последнее время позволили нарастить вражескую группировку в Щеттинпорте так, что царские войска там оказались в меньшинстве. Соответственно общее командование перешло в руки вице – маршала Трамперила. Присланный от царя бригадный генерал Зрадски стал его заместителем по «туземным войскам», вместо того чтобы возглавить всю оборону. Соответственно отношения между ними желают оставлять лучшего.

Молас саркастический ухмыльнулся.

– Но стоит отметить, что вашими вчерашними стараниями Трамперил лишился разом двух батальонов фузилёров из крайнего подкрепления и всех снарядов для тяжелой артиллерии, что они навозили за последние два месяца. Их шестидюймовые гаубицы и мортиры будут молчать до следующего конвоя. Так что, господин командор, с вас наградные листы на отличившихся, – генерал кивнул в сторону Плотто. – Они уйдут на утверждение в имперскую ставку по моей линии. Без обычных проволочек.

– Посмертные награждения будут? – только и спросил командующий ВВС восточного фронта.

– Кому‑то нужна орденская пенсия для родственников? – переспросил Молас.

Плотто кивнул подтверждение.

– Вы лучше меня знаете, экселенц, что кресты дают не там где совершаются подвиги, а там где их раздают.

– Будут, – заверил генерал. – То, что герой погиб при крушении воздушного судна после совершения им подвига не умаляет самого подвига. Много у тебя таких?

– Двое, – ответил Плотто. – У лейтенанта мать – старушка. У мичмана двое маленьких детей осталось.

– Подавай. Я подпишу. Имперская казна от двух дополнительных пенсий не обеднеет, – Молас снова взялся сосать мундштук своей трубки. Видно ему давно хочется курить. – Но вернемся к разведке. При проводке конвоев старая тактика патрульного барража открытого моря силами одного – двух скоростных миноносцев устарела. Требуется выводить в море более сильные группы. А это затраты. И чтобы не гонять их впустую на воздушную разведку ложиться особая миссия. Находить конвои в море и наводить на них ударные группы наших кораблей. Адмирал северного моря особо настаивает на этом. Все дело в том, что его мелкие аэростаты не могут висеть в воздухе подолгу в отличие от больших дирижаблей. А привязные воздушные шары на крейсерах имеют очень ограниченный горизонт наблюдения равный длине троса. Корректировать стрельбу они могут, а вот вести дальнюю разведку нет.