Илья Бриз - Сбить на взлете

— «Чертенок», мы его срезали! — раздается наконец-то в наушниках шлемофона. — Я «Стардуб два», я «Стардуб два». Вражеский корректировщик уничтожен, — слышу гордый доклад. Володьки Стародубцева, погибшего от рук польских бандитов, нет в живых, но старший лейтенант Костиков в память о бывшем командире сохранил старый позывной.

— Ну, тогда меня выручайте. И поскорее — зае… задолбался от очередей «худых» уворачиваться.

Все-таки неплохо парни подготовлены — сходу подожгли одного мессера, очень уж увлекшегося желанием причинить вред моему молодому, но жуть как уставшему организму. Остальные сразу же слиняли — не любят немцы драться на равных. Как когда-то сказал один из их пленных летчиков в вольном переводе майора Свиридова — риск выше расчетного, смысл выделываться?

Получив подтверждение от наших наблюдателей с земли, что задание выполнено, направились домой. Белье насквозь мокрое, хочется открыть фонарь и подставить голову под набегающий воздух, проветриться. Нельзя ни в коем случае — мгновенно продует. Очередного воспаления легких мне только не хватает.

Отошел только через пару часов после посадки — слишком уж выматывают длительные знакопеременные перегрузки. Составил рапорт по итогам вылета, указав на необходимость поощрения старшего лейтенанта Костикова, и рванул в летную столовую — жрать хочется, слона бы слопал. Слон в меню почему-то отсутствовал, но после опустошения двух тарелок с наваристым супом — ни в коем случае не надоевшая тушенка, а натуральная говядина — и порции достаточно жирненького свиного гуляша, отдал должное пирожкам с курагой под клюквенный морс. Надо силы восстанавливать — еще пригодятся.

Двадцать девятого августа, после выхода войск нашего Третьего Белорусского фронта к заранее подготовленным укреплённым позициям противника на линии восточнее Расейняя и Кибартая, Сувалки, по указанию Ставки ВГК перешли к обороне. Очередная оперативная пауза. Подумал немного и пошел к Подольскому.

— Товарищ майор, мне бы… — вот понимаю, что не особо ко времени, но вдруг все-таки отпустит, — отпуск на несколько дней.

— Ты соображаешь капитан, чего просишь? — комполка посмотрел на меня, как на ненормального. — К жене под бочек вдруг захотелось?

— Сан Саныч, так мне же не в тыл надо. Строго наоборот.

Теперь уже взглянул с интересом:

— Ну, рассказывай, что стряслось.

Объяснил относительно подробно. Задумался, смотрит из-под бровей.

— Отпуск я тебе, Николай, дать не могу — не в моей власти, — ну, как ни прискорбно, но я нечто такое от Подольского и ожидал, — но дело нужное. Выпишу-ка я тебе командировку. И самолет дам. Боевую машину, сам понимаешь, не могу, а вот «Утку» бери.

— УТ-2? — ну ни фига себе! Все-таки вошел в положение. — Тогда, может быть, разрешите старшего лейтенанта Кривоноса с собой взять? — наглеть, так наглеть! — Для него те места тоже очень памятны.

— Нагрузка на полк сейчас небольшая — летите вместе. Я распоряжусь в штабе, чтобы все необходимые бумаги подготовили.

Вылетели мы с Елизарычем в Белоруссию, на место довоенного базирования нашего полка, следующим утром. Совинформбюро уже неделю назад объявило, что наши войска вышли там на линию государственной границы. Подлетаем к местечку, а аэродром-то, оказывается, занят. Самолетов на первый взгляд не видно, но определить опытным взглядом с небольшой высоты места стоянок боевых машин, накрытых камуфлирующей сетью, все-таки можно. «Утка» оборудована радиостанцией не была, поэтому прошел над полосой, демонстрируя красные звезды на плоскостях и покачивая крыльями. Взлетевшие через пару минут две зеленые ракеты дали понять, что разрешение на посадку получено. Притер маленький самолетик на три точки строго напротив выложенного брезентовыми полотнищами «Т» и порулил вслед за бегущим солдатом с флажками в руках.

— Воскобойников? — сравнил фотографию в офицерском удостоверении личности немолодой майор. — Ну здравствуй Николай Васильевич, — вернул документы и протянул руку. Крепко пожимая, представился: — Ерохин Павел Павлович, начальник штаба штурмового полка. Затем добавил: — Предупреждали нас о твоем появлении.

— Кто? — удивился я, переглядываясь с Елизарычем.

— Полковник Коноваленко. Только вчера улетел. Вас проводить или сами? — критически посмотрел на торчащую из кобуры рукоятку Браунинга НП.

— Да уж найдем как-нибудь, — отказался я от провожатых. Отдав бумаги на обслуживание и заправку «Утки», направился со старшим лейтенантом Кривоносом на дальний край аэродрома.