Юрий Табашников - Земля мёртвых

– Видишь, скво, приглядись, совсем недавно кто-то прошёл туда. Туман разорван и не успел вновь соединиться в одну дымку.

– И что, шериф?

– Мы пойдём следом за ним, скво, и узнаем в чём дело.

– Хайе – хайо! Хайе – хайо! – внезапно охрипшим голосом затянула нехитрую песню Бегущая Лань.

***

Джон направился в молочную мглу, моментально окунулся в неё и растворился в тумане. Некоторое время совсем рядом за его спиной Бегущая Лань заунывно напевала свою привычную песню, причём отнюдь не приятным голосом:

– Хайе-хайо, я иду за сильным мужчиной непонятно куда, и кто его знает, что нас ждёт впереди, хайе – хайо!

С каждым шагом песня звучала всё тише и тише, пока последние слова окончательно не поглотил туман.

Наступила долгожданная тишина.

И кроу смог спокойно осмотреться. Он увидел по краям прохода каменные стены, которые не смогли скрыть никакие атмосферные явления. Через некоторое время пещера раздалась вширь, стены разбежались незаметно в стороны далеко-далеко, а Стоящий За Деревьями оказался на открытом участке. Окружающую местность скрывало по-прежнему молочно-густое покрывало, но то, что кроу перешёл в другую реальность он легко определил по дуновению ветра, по неизвестным дурманящим запахам трав и по тому непередаваемому ощущению, когда давящие ограничения и слева и справа исчезли, и он почувствовал каждой порой кожи простор необъятного мира.

Попал ли он в Землю Мёртвых, или в какое другое место шериф пока сказать не мог.

Благодаря тому, что Элис замолчала, Джон услышал многочисленные шуршащие звуки и невольно посмотрел под ноги. Ему удалось легко рассмотреть, как множество змей самой разной раскраски и размера и огромное количество ящериц, многоножек с удивительной скоростью торопились спрятаться под землю. Когда-то, вроде и не так давно в одном научном журнале, что выпускал Институт Сновидений, Джон прочитал статью, где приводилась любопытная теория, что огромное количестве пресмыкающихся и гадов, встречающихся на стыке между мирами представляют собой души неудачников, по какой-то причине не попавших или отвергнутых Отражением. Или же, наоборот, они оказались избранными, настолько сильными в духовном плане, что создали собственное тело и смогли теперь запросто путешествовать в самое сердце загробного мира.

Нагнувшись, как в детстве его и научил дедушка, шериф очень ловко с неуловимой для глаз скоростью перехватил пальцами за безопасное место, сразу за головой ближайшую гремучку и поднял её в воздух. Разъярённая и взбешенная змея извивалась в плотном зажиме, пытаясь вырваться и отчаянно треща кончиком хвоста.

Элис почти наткнулась на кроу в тумане, а так как она заведомо была ниже шерифа, то едва не поцеловалась со змеиной мордой. Та угрожающе зашипела, и попыталось укусить скво. Девушка отпрянула назад:

– Ты совсем с ума сошёл, Джон! Зачем тебе понадобилась змея?

– Зачем же мне нужна ты? – ухмыльнувшись, спросил шериф гремучку, глядя прямо в её холодные безжизненные глаза.

И совсем не удивился, когда она ответила ему:

– Чтобы узнать поообольше, чем положено, шериф, не правда ли? – как и все те, у кого органы речи не предназначены для правильного произношения человеческой речи, змея говорила с резким заметным и неповторимым акцентом.

– Пау – вау, – очень удивилась Элис, – только что чуть меня не укусила, и тут же ведёт, как ни в чём не бывало беседу. Может, пристрелим её, кроу?

– Может, и пристрелим, – процедил сквозь зубы Джон. Змеи никогда ему не нравились.

– Отпусти меня, шериф, – снова зашипела гремучка. Кроу холодно отметил про себя, что душа, нашедшая пристанище в столь неприглядном теле наверняка знает его. Что когда-то они встречались раньше.

– Скажешь нам, что хотим услышать, всего-то пару слов и получишь свободу, – пообещал кроу.

– Я никогда не был оссссведомителем. Ты сделал слишком много зла, кроу, и я не хочу запятнать себя общением с тобой, – змея свернулась кольцами на руке, которая её держала, пытаясь вырваться.

Шериф, всё время сжимавший в свободной правой руке здоровенный кольт поднял его и поднёс дуло к голове с широко открытой клыкастой пастью.

– Мне время терять не к чему, – спокойно пояснил он свои отнюдь не дружелюбные действия. И каждое его слово было правдой. – Знать тебя не знаю. Поэтому и симпатий не испытываю, если честно, никаких. Возьму и разнесу твою уродливую башку на куски и поймаю другую такую же, но посговорчивее.