Андрей Деткин - Потом может не настать

В общем, я проиграл ему столько тугриков, что не мог отказаться идти отмычкой. Предстояло побродить с Кочаном по подвалам Агропрома и найти кое-что. Что именно, бичеган не говорил.

Всю дорогу мы молчали. Я шел живым тральщиком впереди, Кочан следом на удалении пяти шагов. Даже на привалах ели молча, как собаки, глядя в разные стороны, и только челюстями работали. Мечтал, чтобы побыстрее закончился рейд и я с минимальными потерями вернулся в «Деревяшку». Но по мере продвижения вглубь зоны все отчетливее осознавал, что с экономией не получится и побыстрее тоже.

Временами мы натыкались на мутантов. Где получалось притаиться и переждать, где обойти, а где не получалось – пускали в ход оружие. По большей части пускал я, расходуя драгоценные патроны. Кочан не стрелял до последнего, словно соревновался со мной, у кого крепче нервы. У него имелся огромный пехотный тесак, и он ловко с ним управлялся. Мой штык-нож в сравнении с ним казался зубочисткой. Чтобы не тратить боеприпасы, Кочан орудовал им как индийский крестьянин мачетеро в сахарном тростнике. Мне же приходилось всю нечисть отстреливать на подступах. Так же обстояли дела и с гайками. Обкидывая аномалии и выявляя границы, тратил их уйму. Чертов уйбуй стоял позади и даже не делал вида, что страхует. В расслабоне, опустив калаш, тянул сигаретку, изредка взглядывая по сторонам.

На последнем привале, когда из-за деревьев уже виднелись мрачные коробки Агропрома, он сказал, что надо забрать тайник в северной части подземелья. Зюзя ему завещал, дескать. Я мысленно матюкнулся. Именно об этом всю дорогу молился – хоть бы не дальний сектор, хоть бы не северный. Кочан, падла, надо думать, опасался, что я ни за какие тугрики в такую задницу не полезу, поэтому сказал в последний момент.

Мне не приходилось раньше посещать институтские подвалы, но слышал от ветеранов, что зомбяками да аномалиями те места богаты. Я поинтересовался у Кочана, не многовато ли он хочет за карточный долг. Тот ощерился и недобро так ответил: «В самый раз, халелик». После этих его слов у меня в голове и промелькнула мыслишка вальнуть его где-нибудь по дороге. Но сразу понял, плану этому не осуществиться. Как бы он ни был туп и омерзителен, убить его я не смогу. По крайней мере, до тех пор, пока он не станет явно угрожать моему существованию.

Я людей не убивал, не знаю, каково это. Надеюсь, и не придется. Также надеюсь, что мысль, отвергнутая мною, не перекочует в голову ублюдка. Тот уж точно задумываться не станет. Хотя какой резон? Я на хабар не претендую. Отработал тралом и разбежались. Я даже маршрутец мысленно накидал, чтобы на обратном пути подсобрать артов малость. Если… если только Кочан не захочет оставить наследие Зюзи в секрете.

Не помню, у кого читал, и в дословности сомневаюсь, но смысл фразы таков: «Самое опасное в охоте за сокровищами начинается, когда его находишь». Да уж, надо не зевать.

В воздухе висела противная морось, серое небо давило чугунным прессом, брюки от сырой травы по колено вымокли, смазанные берцы пока еще сопротивлялись влаге. Автомат я держал у груди, пальцем придавливал спусковой крючок. Шел предельно внимательно и осторожно. Территории вблизи Агропрома беспокойные. Кроме аномалий и мутантов, в зданиях НИИ оформили себе базу долговцы.

Мы с ними не ссорились, и делить нечего, но они могут задать ненужные вопросы. Так что спуститься под землю мы должны инкогнито. Кочан заверил, что переживать нечего – знает он тропку.

Заходили с леса, когда позади услышали треск. Кто-то крупный и стремительный быстро приближался. Раздавшийся рык прекратил наши догадливые метания. Химера шла по свежему следу. Зачем ей это надо, думаю, разъяснять не стоит.

Не сговариваясь, мы бросились вперед к серой громаде института. Связываться с лесной бестией, не имея артиллерийской поддержки, бессмысленно. Мало того, что в нее трудно попасть – угадывает, куда полетят пули, прыгает, как на батуте, – четыре-шесть метров легко, а еще размеры. Кошка с бычка многим сталкерам покромсала жизненные перспективы.

Листья шуршали в уши, ветки хлестали по лицу, сучья цеплялись за одежду, упавшие гнилые стволы ставили подножки. Я бежал изо всех сил, продираясь сквозь строй деревянных рук.

Кочан физически крепче меня и скоро обогнал. Страх, что окажусь первым блюдом, хлестнул не так сильно, как мысль, что прожженный сталкерюга подстрелит меня. Просто обернется и пустит веером очередь. Химера займется мной, тем временем он удалится не прощаясь. Но нет, разойтись нашим дорожкам предстояло немногим позже.