Ольга Арзамаcцева - И тринадцать белых карликов

И она понимала, что парни, скорее всего, руководствуются похожими соображениями. Но с другой стороны, ее отношения с командой до сих пор не установились, и такая обоюдная отстраненность еще могла выйти боком. Было бы лучше, если бы кто-то из них навестил ее после занятий, но то ли Джейк в своей новой ипостаси добавил им работы, то ли они не хотели встречаться с Марго, но никто так и не появился. И женская интуиция подсказывала, что помимо упомянутых причин, есть еще что-то…

В следующие дни она успела повидаться со всеми, кроме шефа, дока и Одиннадцатого. И когда очередь снова дошла до капитана, тот устроил ей небольшой экзамен, с которым Эос, хоть и неблестяще, но все-таки справилась. Она быстро ухватывала суть, но детали и тонкости никогда не были ее сильной стороной, а здесь все состояло исключительно из деталей и тонкостей…

– Можно вопрос, кэп? – осторожно поинтересовалась та у Глизе, который уже по второму разу сосредоточенно изучал ее результаты.

– Только по существу, – коротко отозвался капитан, слегка поморщившись.

– Все, что я говорю, существенно для меня, – с ноткой раздражения заявила писательница, не выдержав, наконец, этой игры в молчанку. – Я слишком ленива, чтобы тратить время на пустую болтовню…

Глизе сумрачно взглянул ей в лицо.

Эос попыталась изобразить такой же сумрачный взгляд.

– И все-таки я признаю, что в некоторых ситуациях есть вещи поважнее разговоров, – добавила она.

– Я слушаю, – голос Глизе прозвучал достаточно сухо.

– Я понимаю, что вы все здесь суровые спартанские парни – работа все, жажда ничто и так далее… – писательница сделала многозначительную паузу. – Но шефа-то вы куда дели? Я, конечно, здесь всего ничего, но у меня сложилось впечатление, что он физически не способен играть по этим правилам.

Кэп кивнул.

– В гибернаторе он. Путь остынет немного… – он коротко вздохнул. – Я бы тоже немного остыл, но времени нет.

– А это ничего?.. – Эос нахмурилась. – Я хочу сказать, он же привязан к своей производительности… если не отработает определенную стоимость… ну, ты понимаешь…

– Не беспокойся об этом, – хмыкнул Глизе с едва заметной улыбкой. – Он паникер, так что создал себе в этом отношении большой запас.

– На его месте я бы тоже была паникершей, – буркнула писательница.

– В любом случае, – подобрался капитан. – Док завтра тебя обследует и, если с синхронизацией все пройдет хорошо, Второго мы выпустим. Только вот…

– М?

– Ты должна убедить СУ снять с тебя кокон, иначе синхронизация не будет нормально работать, да и у дока могут возникнуть проблемы…

– Ладно, – пожала плечами Эос. – Только почему вы сами его не попросите? Насколько я могу судить, последнее время вы общаетесь с ним чаще, чем я…

– У меня сложилось впечатление, что для СУ это очень личный вопрос, – натянуто откликнулся капитан, глядя в сторону.

– Так что попытка вмешательства в эту область очень осложнит наши профессиональные отношения…

И что-то в выражении его лица заставило писательницу заподозрить, что для Глизе это тоже очень личный вопрос, требующий немалой душевной борьбы… Она не решилась позвать его по имени и все же протянула руку, чтобы потрепать по щеке, но тот перехватил ее.

– Твой Джейк весьма опасное существо, не управляемое ничем, кроме его собственной доброй воли, – тихо проговорил капитан, слегка пожимая ее ладонь. – И мы сильно опасаемся, что вспышки ревности с его стороны наш корабль просто не переживет…

Эос кивнула, испытывая легкое чувство стыда из-за того, что тоже не может поручиться за Джейка. Так они и замерли в этом несколько неестественном положении, так как никому не хотелось разжимать руку.

В то же самое время, писательница почувствовала, что Джейк за ней наблюдает. Вообще-то он практически все время держал ее в поле зрения, но сейчас все внимание подопечного было сконцентрировано на ней.

«Джейк?» – мысленно позвала она.

«Мама?» – сразу отозвался тот, и в этом отзыве ей почудилось нечто – нечто вроде насмешки…

«Хочешь что-то сказать?» – нахмурилась Эос.

«А ты, мам?» – Джейк явно был обижен, ну или, по крайней мере, несколько уязвлен.

«Я хочу знать, о чем ты сейчас думаешь».

«Я думаю, что у тебя интрижка с капитаном, но ты не хочешь мне об этом говорить, потому что боишься…»

«Чего боюсь?»

«Боишься, что я причиню вред тебе, или капитану, или вам обоим, или вообще всем до кого смогу дотянуться…»

«А ты полагаешь, что мои подозрения беспочвенны?» – писательница невольно усмехнулась, припомнив, что тот же вопрос задал ей шеф, когда она рассказала ему о его опасениях.