Гэв Торп - Предъявление обид [ЛП]

Фонарные линии, по крайней мере, позволяли гномам звать на помощь, посылать предупреждения, а иногда просто находить дорогу к внешним выработкам шахт Северного Жуфбара.

Барундин сопровождал одну из экспедиционных групп, как их стали называть, обыскивая кишащие крысами пещеры к северо-востоку от Жуфбара, в нескольких милях от крепости. В предыдущие дни в этом районе было довольно много боев, и, по мнению некоторых командиров групп, они разбили значительную концентрацию скавенов в этом районе.

Это была холодная, гнетущая работа: карабкаться по грудам осыпей, продираться сквозь узкие проходы, выгонять паразитов из-под ног. Это были зловещие места горного ландшафта, кишащие жуками и личинками, кишащие крысиными роями и еще более ужасные от зловония скавенов и очагов удушливого газа.

Насколько Барундин мог судить, находясь так далеко под землей, была середина дня. Они пробирались по туннелям с раннего утра, и его спина была почти согнута от частых наклонений и ползания. Они старались двигаться как можно тише, чтобы не потревожить крысолюдей, которые могли быть поблизости, но это было напрасным усилием. Кольчуги гномов звенели о каждый камень, их подбитые гвоздями сапоги и подкованные сталью башмаки стучали по камням и хрустели в грязи и гравии.

— Мы приближаемся к чему-то, — прошептал Грундин Стаутлегс, лидер группы.

Грундин указал на землю, и Барундин увидел кости в грязи и добыче. Кости, очищенные от плоти. На полу валялись обрывки ткани и клочья меха, а также помет скавенов. Грундин махнул группе остановиться, и они расселись. Воцарилась тишина.

Впереди послышался странный мяукающий звук, искаженный извилистыми неровными стенами туннеля. Были и другие звуки: царапанье, чириканье и влажный сосущий звук. Теперь, когда они замерли, Барундин почувствовал, как земля мягко пульсирует сквозь толстые подошвы его ботинок. Он снял перчатку и коснулся рукой скользкой стены, не обращая внимания на влагу на кончиках пальцев. Он определенно чувствовал пульсирующую вибрацию, и, приспособившись, его уши уловили жужжащий шум впереди. Вытерев грязь с руки, как только мог, он с гримасой натянул перчатку обратно.

Грундин снял со спины щит и вытащил из-за пояса топор, остальные железнобойцы последовали его примеру и приготовились к бою. Барундин нес одноручный молот, коренастый и тяжелый, идеально подходящий для работы в туннеле, гном натянул свой щит на левую руку и кивнул в знак готовности Грундину.

Они двинулись еще более осторожно, чем прежде. Барундин чувствовал, как скользят под ногами кости и грязь, и беззвучно ругался про себя всякий раз, когда раздавался скрежет или стук.

Впереди, в растущем сиянии какого-то далекого света, он увидел туннель, ответвляющийся от нескольких низких отверстий.

Достигнув перекрестка, стало ясно, что все туннели ведут разными путями в какую-то большую камеру впереди; мерцающий свет, который можно было увидеть в каждом из них, был одного и того же качества. Грундин разделил группу на три небольших отряда, каждый примерно по дюжине дварфов, отправил одного налево, другого направо, а сам взял центральную группу. Барундин почувствовал, что его направляют направо по кивку Грундина. Король принял приказ без единого слова. В залах Жуфбара он был выше всяких команд, но в этих мрачных окрестностях он не осмелился бы расспрашивать седого туннельного бойца.

Один из железнобойцев, в котором можно было узнать Локрина Раммельссона только по гребню в виде головы дракона, украшавшему лоб его шлема, поднял вверх большой палец и махнул королю, чтобы тот шел в туннель, а за ним последовали еще несколько железнобойцев. Крысы завизжали и побежали вниз по проходу, когда гномы двинулись вперед, следуя за туннелем, который сначала сворачивал вправо, а затем снова уходил вниз, уходя влево. Он быстро расширялся, и Барундин увидел группу впереди, собравшуюся на краю того, что лежало за ней. Он протиснулся между двумя из них, чтобы посмотреть, что остановило их продвижение, и остановился.

Они стояли на краю широкой овальной пещеры, которая уходила вниз и изгибалась высоко над головой. Она была не менее пятидесяти футов высотой, её стены были усеяны грубыми факелами, заливавшими сцену огненно-красным сиянием. Другие норы по всему помещению вели во все стороны, некоторые из них почти невозможно высоко поднимались по стенам, до которых могли бы добраться только самые проворные существа, если бы не шаткие порталы и леса, которые были беспорядочно размещены по окружью помещения, соединенные мостами, лестницами и качающимися дорожками. То тут, то там Барундин узнавал обломки обтесанных гномами бревен или металлических конструкций, превращенных скавенами в нечто новое.