Роб Сандерс - Архаон Вечноизбранный [СИ]

Он посмотрел вниз на нож, торчащий из его плоти, затем снова на Викторию. Ей показалось, что она видит его глаза, свет огня, проникающий сквозь шлем и открывающий желтушный, налитый кровью покой его взгляда. Он отпустил ее запястье, но наотмашь оттащил подальше от огня. Закованная в кольчугу ладонь выбила у рыбачки несколько зубов, и она ударилась об стену с уродливым, оглушительным треском. Дети завизжали из-под сетки.

— Оставайтесь на месте! — крикнула им Виктория. — С мамой все в порядке.

Нож со звоном упал на пол, когда мародер взмахнул своим собственным оружием, разбив рукоятку и кончик лезвия о его плоть. Он повернулся к куче сетей, но Виктория крикнула:

— Нет!

Она сплюнула кровь и всхлипнула.

— Сюда, сюда.

Она попятилась в другую комнату лачуги. Спальня. Женщина была вся в слезах. Мародер остановился и задумался. Наконец он медленно убрал меч в ножны и двинулся вперед. Виктория отступила. Она вскрикнула, когда ее ноги ударились о кровать. Она снова откинулась на одеяло. Вошел мародер. В своих доспехах и шлеме он, казалось, заполнял собой всю крошечную комнату. Грянул гром. Ветер застонал. Небеса плакали.

Виктория приподняла свою спину с одеяла.

— Нет! — всхлипнула она.

Мародер поднес свой кольчужный кулак к шлему и вытянул палец.

— Тссссссс, — сказал он.

Кто-то стоял у него за спиной. Воин потянулся за своим мечом и обернулся. Лодочный крюк пробил боковую часть его шлема и черепа. Роальд Ротшильд задержал его там на мгновение, оружие рыбака удерживало мародера на месте, когда он начал дрожать и трястись. Ротшильд не обладал воинским мастерством. Ему повезло и с методом, и с местом назначения крюка. Страх гнал его вперед. Гнев мужа Виктории помог ему преодолеть сомнения. Неуклюжая злоба его импровизированного оружия довершила остальное. Опустив воина на закованные в броню колени, Роальд стряхнул крюк с искореженного металла шлема и позволил своей жертве упасть. Мародер рухнул на пол и впал в кратковременный припадок, внутренности его головы высунулись из-под шлема, прежде чем он окончательно затих и затих.

Виктория видела только своего мужа. Борода скрывала угрюмое выражение его губ. Дитфрид, Отто и Лютц вдруг заплакали у его ног. Он приложил палец к губам и попросил их замолчать, прежде чем протянуть руку жене. Виктория взяла его за руку, и семья покинула лачугу, направляясь в штормовую рыбацкую лодку Роальда, ожидавшую их немного выше по залитому дождем пляжу.

Легенды так не делаются…

Темному мастеру это не помешает. Что такое пророчество, если не обещанная истина? Навык заключается в том, чтобы знать, где применить силу. Это правда, что с таким количеством конкурирующих сил в мире, с таким количеством вложенных сущностей и сил, со столь многими судьбами, находящимися в противоречии, почти невозможно изменить великие события эпохи — любой эпохи — непосредственно. Существует равновесие, за исключением тех случаев, когда его нет. Однако, с помощью достаточно длинного рычага я мог бы уравновесить его над великими горами Края Мира и достать могущественную Моррслиб с ночного неба.

Этот мир когда-то был моим. Великолепная развалина из пепла и пламени. И так будет снова. И вот, подобно страницам книги, перевернутым назад, чтобы снова прочитать то, что было упущено в первый раз, я извлекаю свое орудие разрушения. Тот, кому суждено получить Корону Армагеддона. Он, чья помазанная плоть предназначена быть моей собственной. Архаон… так и будет.

Небольшие изменения могут иметь большое значение, иногда.

Вот почему на этот раз колокола храма Харгендорфа не зазвонили.

Деревня Харгендорф

Побережье Нордланда — Империя

Миттерфруль, имперский год 2391

Вода была холодной, как и ей и предначертано. Виктория Ротшильд стояла на мелководье. Она уже давно сидела на корточках, ноги у нее затекли. Вода забрызгала её колени и раздутый живот, а потом поднялась вверх по сланцевому пляжу. Женщина посмотрела на противоположный берег залива. Дальше простиралось Море Когтей, а дальше — только боги знали что. Море было добрым к ее семье. К ее отцу. К отцу ее отца. К ней самой, к Роальду и мальчикам. Оно было дарителем жизни. Дитфрид, Отто и Лютц росли сильными и здоровыми на том, что давало им море. У Роальда была своя лодка. Она продавала пойманную им рыбу. Море было добрым к ним.