Роберт Маккаммон - Граница [litres]

Встала и Оливия. Еще секунду она смотрела на Дейва, потом снова заглянула в глаза Этану, и теперь на ее окаменевшем лице проступила решительность.

– Делай то, что должен, – сказала она. – Покажи, на что ты способен.

Они сейчас находились как раз в той комнате, где земные хирурги готовились исследовать организмы существ из иных миров. Здесь была длинная зеленая керамическая раковина, над которой, перед тем как надеть резиновые перчатки и взяться за скальпели, хирурги моют руки. Двойная дверь вела в операционную, и за огромным окном, забранным витринным стеклом, виднелись два операционных стола из нержавеющей стали, светильники с вогнутыми зеркальными отражателями и другое необходимое оборудование. Этан заметил две видеокамеры, которые должны запечатлевать все мельчайшие подробности процесса.

– Дай-ка его мне, – сказал Этан Джефферсону.

Послышался еще один приглушенный звук взрыва, довольно тяжелого и где-то в другом месте этого уровня. Пол заходил у них под ногами. Где-то там горгонцы с сайферами вели свою вечную войну, которая у них будет продолжаться всегда и везде, на самых разных планетах, даже представляющих собой безжизненные шары из камня либо сплошь состоящих изо льда или пламени, через которые случайно пройдет роковая граница.

– Поторопись, – сказал президент.

Но торопиться было нельзя: несмотря на то что символы на кубе миротворец хорошо знал, дело требовало крайней внимательности и аккуратности. Представитель иного мира, доставивший этот дар на Землю, намеревался усвоить земные языки – для представителя столь развитой цивилизации это был сущий пустяк. И далее, человеку, которого выберут получателем этого дара и кто окажется достаточно мудр, чтобы постигнуть, насколько огромной мощью обладает этот «хронометр», будут даны подробнейшие инструкции, как им пользоваться.

Но ничего этого не случилось, и миротворец подозревал, что доставивший дар закончил свое существование на одном из этих операционных столов, расчлененный любопытными скальпелями получателей дара.

Этан понял, что верхние символы на двух квадратиках означают максимальные единицы земного времени, – скорее всего, это год. Те, что под ними, были выражены единицами и нулями, а значит, здесь использовался двоичный код. Для начала Этан набрал год, одиннадцать раз нажав на квадратики. Белое их свечение сменилось красным. Итак, обозначенный год – наиболее отдаленный промежуток времени, отсчитывая от данного момента, – принят.

Квадратики снова осветились белым. Верхние символы изменились, теперь надо оперировать меньшей единицей времени, то есть днем. Третье апреля – это девяносто третий день земного года, таким образом Этан набрал это число, используя двоичный код: 1011101. Квадратики покраснели, сообщая, что дата тоже принята.

И снова квадратики светились белым. Верхние символы опять изменились, теперь они показывали мельчайшие единицы времени: часы и минуты.

Этан вспомнил слова Джей-Ди: «Время я запомнил точно – было восемнадцать минут одиннадцатого».

Именно в эту минуту перепуганная медсестра позвала его смотреть по телевизору новости, где в прямом эфире показывали картины взрывов в небе: так горгонские корабли начали свое зловещее вторжение на планету. Этан решил набрать ровно десять часов утра, в двоичном коде это – 1111101000. Хронометр куба был согласован с часами объекта S-4, которые показывали все двадцать четыре часа суток, а значит, это число прочтут правильно, как десять утра, а не вечера.

– Процесс начнется, когда я нажму на «вход», – сказал Этан. – Что вы будете при этом чувствовать, я не знаю. Зато знаю, что это тело мне больше не понадобится и я оставлю его здесь. Готовы?

– Готов, – ответил президент.

Тик его прекратился, только желваки ходили на скулах.

– Готов, – сказал Джефферсон, глядя на Этана остекленевшими глазами. – Господи… надеюсь, у тебя все получится.

Фогги Уинслетт просто кивнул.

– Да, – сказал Дерримен.

Этан перевел взгляд на Оливию:

– А вы готовы?

Она все не могла отвести глаз от Дейва. Наконец подняла усталый, потрясенный взгляд на Этана:

– А все, кто погиб… они будут там живы?

– Думаю, да, так и было задумано.

– И Винсент, – сказала она, – и Дейв тоже. Все они. Боже мой…

По щекам ее потекли слезы.

– Итак, начинаем, – сказал Этан, который уже чувствовал за стальной дверью некое оживление. – Прощайте, Оливия.

Ему захотелось обнять ее, поблагодарить за все, что она для него сделала, но время уже истекало. Он быстро протянул руку и взял у Джефферсона куб, чтобы набрать последнюю комбинацию.