Владимир Перемолотов - История Зеербургского подполья [СИ]

Тонкая красная целлофановая полоска на пластиковой коробочке легко двинулась вправо, освобождая диск с игрой от упаковки. На стикере, на фоне серых домов и неясных силуэтов с загадочно поднятыми воротниками, черно-красными буквами три слова: «История Зеербургского подполья». Заглядывая товарищу через плечо, Первый поинтересовался.

— Новая?

Мог бы и не спрашивать. Второй демонстративно потряс красной ленточкой, к которой прицепилась половина упаковки.

— Слышал что-нибудь?

— Люди хвалят, — неопределенно отозвался Второй, шаря глазами куда бы пристроить обрывки целлофана. — Написано…

Он приблизил коробку к глазам.

— Прорыв в игровой индустрии. Новейшая игра для трех игроков…

Пока Второй прессовал обрывки в пепельницу и поджигал, Первый взял коробку и сам вчитался в мелкие буквы на обложке. Почитал. Потом недоуменно пожал плечами.

— Это что, стрелялка? Экшн?

— Да. Но не традиционный. — Куда как более довольным тоном отозвался Второй. — Что-то новое и удивительное. Вон. Читай. «Специальная программа… Редкий случай для Игрока стать Судьбой для кого-то из персонажей… Коррекция действительности, а так же генерация новых реальностей и временных пластов…»

— Но, все-таки стрелялка? «Пиф-паф ой-ёй-ёй…»

— Конечно не без этого… Одни нападают, другие — защищаются… Как тут без стрельбы?

— Во как… Странно. Почему тогда тут написано «для трех игроков», а сторон в игре обозначено всего двое. «Президент» и «Мятежники»…

— Разберемся.

— Конечно разберемся. Ты, кстати, за кого играть будешь? — взял быка за рога Первый. — За «Президента» или за «Мятежников»?

— Почему это сразу «Мятежников»? — задумчиво возразил Второй, вертя коробочку. — Ты их еще бунтарями обзови… «Повстанцы». Так как-то благозвучней. Сам знаешь, какое в нашей стране отношение к мятежникам…

Он кивнул в сторону телевизора, где закамуфлированные «наши» стреляли в закамуфлированных «не наших». Экран гремел и сверкал вспышкам разрывов. Не то кино, не то новости. Не понять.

— «Фу» какое отношение…

— Ну, во-первых, тут так и написано «Мятежники», — коллега провел пальцем, выделяя нужную строчку, — а во-вторых…

— Все равно «Фу»…

Первый правильно оценил это «фу». Он пренебрежительно махнул рукой, отбрасывая возражения.

— Нет в правильно поданном мятеже ничего противоестественного. Считай, это просто метод выражения народного протеста. Вот и все.

— Ничего себе формулировочка. «Метод выражения»!!!

— А что?

— Такой, с позволения сказать, метод каждый из нас на своей шкуре ощутить может. Безо всякого удовольствия, между прочим…

Он говорил, а рука уже подрагивала, желая ухватить «мышку» и запустить игру. Сдерживало его только то, что он точно знал — если не дать Первому договорить, тот обидится и тогда игра вовсе не состоится…

— Разумеется, — кивком подтвердил эту здравую мысль Первый. — Как и беззаконие, как инфляцию, как хамство чиновника… Давай-ка чтоб не путаться в терминологии и уже начать играть, так определимся. «Президент» — за стабильность, «Мятежники»…

— «Повстанцы» — поправил его Второй.

— «Повстанцы» — согласился Первый. — Эти за перемены. Просто и не обидно.

Он усмехнулся пришедшей мысли.

— Можешь их даже «Революционерами» назвать. Так даже лучше будет…

Экран уже светился, по нему бежали белые строчки, что-то обещающие или что-то объясняющие, только никакого проку от них не было. Ну, разве что дать несколько секунд, чтоб окончить начатый разговор о том, что должно случиться после того, как строчки окончательно замрут.

— Почему?

— Вот что такое «Повстанец»? Чисто внешне?

На секунду он прикрыл глаза, словно представил картинку из учебника истории или кадр из исторического фильма.

— Повстанец — это иззубренная сабля… Коса, пожарный багор…

— Вилы… — хмыкнул Второй, показав, что и ему ассоциативное мышление не чуждо.

— Ну, вилы… — согласился Первый. — В лучшем случае кремневое, заряжаемое с дула, ружьё. И, разумеется, борода…

Он чиркнул ладонью по низу живота, показывая какой величины должна быть борода у порядочного повстанца.

— А «Революционер»? — заинтересованно спросил Второй.

— О! Это совсем другое дело!

Первый торжественно встряхнул пальцем и замер, словно вглядываясь вдаль, видел то, о чем говорил.