Анатолий Матвиенко - Последнее испытание [CИ]

Уголовный кодекс Франции в мирное время перестал быть кровожадным. Исключительная мера оставалась лишь за убийство. За любые другие преступления широко применялись каторжные работы.

Однажды действие дуэльных правил Олег испытал на себе. В солнечное воскресное весеннее утро он прогуливался с Джей по Елисейским полям. Сзади следовал десяток солдат охраны. Ничто не предвещало конфликта. Париж избавился от последних пятен зимы, на деревьях набухали почки, а весеннее настроение проступило на лицах горожан. Над домами со стороны Марсового поля поднялись костистые ребра первого яруса Эйфелевой башни.

Группа из четырех молодых дворян развлекалась и явно искала приключений. Без сомнения, провинциалы, одеты скорее по моде Людовика XIV, а не республики, самому старшему нет и двадцати пяти. Воспитанные в пренебрежении ко всему, что ниже их достоинства, основанного на длинном хвосте родовитых предков, они от души веселились, высмеивая попадавшихся им на пути.

Бодигарды напряглись, половина из них приняла вперед, стремясь прикрыть оберегаемую пару. Олег сделал жест рукой, останавливая их порыв. Ему было любопытно посмотреть на реликтов ушедшей эпохи.

Президентская чета смотрелась весьма скромно. Глава государства в офицерской форме, но без знаков различия, вместо церемониальной шпаги – катана на боку. Джей по примеру госпожи Сюнь, жены физика Чи Гао, изобрела для себя некое подобие стиля в духе конца XIX – начала XX века, строгое платье ниже колен, жакет, шляпка. Европейская мода предполагала у знатной дамы наличие огромного кринолина, тугого корсажа и других неудобных деталей туалета, которые женщина будущего согласится напялить разве что в виде маскарада.

Поэтому пару в составе офицера без погон, очевидно, отставного, и мулатку с ребенком на руках и без двухметрового колокола юбки они восприняли как очередной объект для шуточек.

– Месье офицер обрюхатил черную служанку, и его выгнали из армии? – заявил самый юный и горластый член банды. Остальные дружно заржали.

– Ну и как оно, черное тело, лучше, чем у парижских куртизанок?

Второй взрыв смеха.

– Оставьте, господа, беднягу в постель пускают только черные.

Третий взрыв смеха, и, наконец, фраза, после которой кровопролитие стало неизбежным.

– Наш офицер стыдится своей дамы и боится даже слово сказать!

Олег почему-то вспомнил, как на «слабо со мной подраться» он вытащил из Кронборга датского короля. Сейчас его заманивают в аналогичную ловушку. Вокруг охрана, посторонние люди. И не скажешь сосункам, что они не достойны скрестить сталь с самим президентом: декларировав республику, как бы всех уравняли.

– Давай без излишеств, – первая леди беспокоилась за молодых дураков, а не за мужа.

– Господа, вынужден признать, что ваши слова не могу оставить без последствий. Замечу, у меня более длинный и тяжелый палаш, чем ваши шпаги, и нет секунданта.

В дуэли шпага может быть намного опаснее в руках опытного фехтовальщика, в силу малого веса ее укусы молниеносны. Вероятно, на то и понадеялись провинциалы.

– Не тушуйся, дылда, я тебя и так проткну. Защищайся!

Один из забияк выхватил шпагу и стал в стойку. Салютовать противнику он посчитал излишним.

Атаковать и обороняться катаной можно в стойке. Но, в отличие от шпаги, первый удар самурайским мечом наносится мгновенно после извлечения из ножен. Выхватывая катану, Олег мягко продолжил движение выпадом вперед, срезав клинок у самой гарды. Не успев изумиться метаморфозе своего оружия, дворянин получил мощный косой удар через все лицо, разрубивший нос, разваливший лоб до кости и щеку до зубов, прекрасное украшение на всю жизнь.

– Каналья! – завопили внебрачные потомки гасконца и, вытащив стальные зубочистки, кинулись в атаку. Сместившись за первого драчуна, извергающего лицом кровавые струи, президент оставил в пределах доступности лишь одного соперника и без изысков срубил ему кисть руки со шпагой. Подняв над головой сталь, кинулся на следующего и обнаружил, что драться не с кем. Одного из четверки завалила Луис, тот жалобно скорчился на земле, сжимая конечность, вывернутую в локте против обычного направления сгиба. Причем экс-полковник не выпустила ребенка из рук.

Проследив взгляд мужа, женщина воскликнула:

– Это все же гуманнее, чем рубить предплечья и лица.

Капрал охраны, увидев, что скрученный ими клиент отделался на удивление легко, поднажал, треснуло, и у того в руке появился лишний изгиб.