Ник Перумов - Мои путешествия с Кларой Хюммель

— А… чем же его кормить? — осторожно осведомилась Леандра, пока они с Юлием тащили из кладовки в операционную здоровенную бутыль тёмного стекла, всю покрытую вековой пылью.

— О, он всё ест! — вновь покраснел Юлий, запинаясь. — Но, конечно, самое лакомство — это кишки сколопендроморфа. Свежие. Тушу необходимо сдавить между валами пресса, предварительно удалив хитиновый панцирь, могущий вызвать несварение желудка…

Леандру чуть не вырвало.

— По — потом, хорошо?..

— Хорошо… — разом сник Юлий. — Сюда, сюда ставим, госпожа Леандра…

Эх, подумала Леа, запугала мальчика. Зачем, для чего?..

Гном шумно протестовал, не желая укладываться на операционный стол.

— Говорю же, царапины это!.. Зачем меня сюда?.. а привязи для чего? Истинный воин Подгорного Племени стойко терпит боль!..

— К сожалению, Подгорное Племя также весьма стойко к магической анестезии, — холодно проговорил мэтр Кассиус, уже облачившись в халат целителя. — Юлий! Æther somnum valentius, quod maximum dose [43] «Эфир усыпительный, максимальная доза» (лат.) .

— Не надо меня усы…

Но тут ученик Юлий явил изрядную «радивость», ловко набросив гному на лицо маску, пропитанную остро пахнущей жидкостью.

Гном поперхнулся на полуслове и миг спустя уже богатырски храпел.

— Клара, надеюсь на твою помощь, — мэтр не смотрел на чародейку. — Нам потребуется полное замещение крови, пока не проведу очистку. Поддерживай сердце и искусственную вентиляцию лёгких. Юлий, начинай вскрывать раны. Леандра, вас попросил бы следить за витальными показателями. Всё, начали!..

…Работать с мэтром Кассиусом было тяжко, но донельзя интересно. Сразу видно, целителем он и впрямь был не из последних. Оперировал он спокойно и сосредоточенно, разом и ведя очистку крови — из руки гнома прозрачные трубки тянулись к сложному алхимическому аппарату, требовавшему, тем не менее, ещё и постоянной подпитки чарами, — и разбираясь со вскрываемыми Юлием одна за другой ранами.

— Сколько ж грязи в них оставили, — бурчал мэтр, с ловкостью фокусника извлекая из рассечённой плоти то каких — то склизких червей, чёрный мох, дёргающийся, словно живой, какие — то тягучие нити, завивающиеся спиралями…

— Мы же всё очистили! Леа? — недоумевала Клара, и в голосе слышалась явная растерянность.

— В полевых условиях — очистили, да. Но колотые раны, нанесённые подобными шипами, имеют нехорошую тенденцию к рекурсивности. Настоящее обеззараживание вне лабораторных стен практически невозможно.

— Постой, — хрипло возразила чародейка. — Это же был обычный Аnimalis falsumi, мы с таким сталкивались множество раз…

— Не обычный, — кратко отрезал Кассиус. — Новая мутация. Не кори себя, Кларисса, мы тоже не сразу разобрались. Ух ты! Смотри, прелесть какая!

В щипцах извивался самый настоящий сколопендроморф, только очень маленький.

— Успел закуклиться, глубоко ушёл. Почти как тот паразит в руке юной госпожи Маллик. Ну ничего, мы справимся…

— Справимся, — эхом откликнулась Клара. — Но, Кас, почему, откуда такие изменения?..

— У меня есть догадки, но мы обсудим их чуть позже. Зажим! Ещё зажим! Тампон!..

…Операция длилась долго. А потом они, все вчетвером, сидели в гостиной мэтра Кассиуса, подле горящего камина, пили крепчайший чай, заедая плюшками — «моя собственная выпечка, Клара, не побрезгуй. И вы, госпожа старшая адептка. Не бойтесь, ваша восхитительная талия не пострадает».

— Надеюсь, ты не накладывал на булочки заклятие, гм, поноса?

— Фу, Клара!..

Весело трещал огонь, исчезали одна за другой вкуснейшие плюшки, застыла наготове гитара; но молчание становилось всё тяжелее, всё напряжённее.

— Кхм! — прокашлялась наконец Клара. — По — моему, это… весьма глупо. У нас проблема. Гном Тулнар поведал о вещах странных, если не страшных, и удивительных, творившихся у него в родном мире, Абраксасе. Мы с Леа как раз собирались туда заглянуть, а тут…

— Быть может, мы окажемся полезны? — мэтр Кассиус не глядел на Клару и вообще как — то разом постарел, посерел, ссутулился. Леандре было его жалко. Подумать только, всю жизнь любить госпожу Хюммель!.. Признаться наконец ей — да ещё и прилюдно! — а она словно ничего и не слышала! Нет, если бы ей, Леандре, вот так вот признались, она бы… она бы… уж, наверное, она бы, по крайней мере, поговорила бы с бедным влюблённым!..

— Опять наведёте на нас своих чудовищ? — сухо осведомилась Клара, и мэтр вздрогнул, словно его хлестнули по лицу.

— Н — нет… — выдавил он с трудом. Ученик Юлий изо всех сил притворялся предметом мебели.