Сэмюэль Дилэни - Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна [сборник litres]

– Нам предстоит иметь дело с комплексными культурами, – объяснял Рон. – У них технология гораздо слабее, чем у тех, кто сделал эти сапоги. Если в комплексном обществе станет известно о чем-то подобном, может нарушиться его развитие.

– Мы тоже не можем такие делать, – сказал Джо, – а Харона мне их все равно дала.

– Это потому, что вы симплексы. Ваше развитие ничем не нарушишь, разве что переселить вас всех в другую среду. Да и тогда вы, надо думать, останетесь прежними. А комплексная культура – вещь хрупкая. Мы сейчас летим на Генезис, там сгрузим большую партию жупа, а потом повезем Ллл дальше на Крысонорь. Там ты, если хочешь, можешь подсесть на корабль до Земли. Ты ведь хочешь увидеть Землю? Ее все хотят увидеть.

Джо кивнул.

– А уж с Земли можно улететь куда угодно. Если повезет, то в один перелет доберешься до Звезды. Тебе, собственно, что там нужно?

– Весть передать.

– Весть? – Рон принялся настраивать гитару.

Джо залез в сумку на поясе и вынул меня. Я бы, конечно, предпочел, чтобы он не показывал меня всем подряд. Были те, кто не обрадовался бы моему появлению даже и в кристаллической форме.

– Вот. Вот это надо туда.

Рон внимательно на меня посмотрел:

– Понимаю. Пожалуй, это удачно, что ты полетишь с партией Ллл.

Я улыбнулся про себя. Рон был мультиплексно образованный юноша. Страшно подумать, что было бы, если бы Джо показал меня Хэнку. Тот попытался бы на что-нибудь меня выменять, и это была бы катастрофа.

– А что такое Ллл? Это тоже важней жупа?

– Разумеется! Ты еще не видел Ллл?

Джо покачал головой.

– Так пойдем. Потом сыграем. Брось сапоги с перчатками и полезай в люк.

Джо оставил все лежать на земле и стал карабкаться по тросу. Это оказалось проще, чем он думал, но к концу он все равно взмок. Чертыш же просто поднялся по обшивке на своих лапках-присосочках и теперь ждал его, высунув мордочку из люка.

Рон повел Джо по коридору, потом через люк и вниз по короткой лестнице. Они остановились перед другим люком.

– Ллл – там.

Рон, так и державший за гриф гитару, свободной рукой открыл люк. Джо почувствовал, как что-то вцепилось ему в живот и крутануло. Глаза залились слезами, рот приоткрылся, дыхание замедлилось – почти замерло.

– Сильно, да? – негромко сказал Рон. – Войдем.

Джо было страшно, и с каждым шагом в полутемноте сердце куда-то проваливалось. Все было застлано слезами. Он сморгнул, но они набежали снова.

– Вот они, Ллл, – проговорил Рон.

Джо обернулся: обветренное лицо Рона тоже было мокро от слез. Потом взглянул перед собой.

Они были прикованы к полу за руки и за ноги. Семеро, сосчитал Джо. Большие зеленые глаза мигают в синем свете трюмного фонаря. Спины горбатые, головы покрыты мохнатой шерстью, в мышцах – неимоверная сила.

– Что это… – У Джо что-то сжалось в горле, звук хрипнул и оборвался. – Что это со мной? – прошептал он, потому что теперь мог только шептать.

– Тоска, – ответил Рон.

Чувство было названо, и теперь Джо узнал его: огромная, непобедимая тоска обездвижила ему тело, высосала радость из глаз.

– Это из-за них – тоска? Почему?

– Они рабы, – сказал Рон. – И зодчие. Прекрасные, волшебные зодчие. Здесь каждый стоит целого состояния. Они выстроили половину Империи, даже больше. Империя их таким образом оберегает.

– Оберегает?

– Каждый, кто к ним приблизится, чувствует эту тоску.

– Кто же их тогда покупает?

– Покупателей немного, но достаточно, чтобы цена держалась огромная.

– Почему их не отпустят? – Вопрос превратился в крик.

– Экономика.

– Кто может думать про экономику, когда внутри такое?

– Мало кто, – сказал Рон. – Для Ллл это тоже защита.

Джо кулаками вытер глаза:

– Пошли отсюда.

– Останься, – сказал Рон. – Мы им сыграем.

Он сел на ящик, пристроил на коленях гитару и, взяв модальный аккорд, дернул струны:

– Начинай, а я подстроюсь.

Джо начал было, но дыхания хватило лишь на половину дрожащей ноты. Нота умерла.

– Я… я не хочу!

– Это твоя работа, бегунок, – просто сказал Рон. – Пока груз на борту, ты за него в ответе. Ллл любят музыку, она их развеселит.

– А… а меня?

– А тебя нет.

Джо поднес окарину к губам, набрал воздуха в легкие и выдохнул. Длинные ноты протянулись во все концы трюма, а Джо закрыл глаза, и слезы растопили мрак у него под веками. Он выманивал из окарины мелодию, а Рон обвивал ее своим облигато. Каждая нота пахла чем-то терпким, каждая отдельно являла себя перед Джо, а он, с сомкнутыми истекающими глазами, играл. Новый Цикл, когда не уродился плиазил. Похороны Билли Джеймса. Минута, когда он хотел поцеловать Лилли за генератором у ограды, а Лилли только рассмеялась. День, когда убитых кепардов положили на весы и его добыча потянула на пять кило меньше, чем у Иль Одик, а она на три года его младше, и все только и делают, что ее нахваливают. Джо играл, доверяя окарине все беды и горести своего симплексного бытия.