Василий Криптонов - Гром гремит дважды [СИ]

Я развернулся и едва успел остановить кулак возле лица парня, который явно не собирался нападать.

— Во, псих! — засмеялся он. — Всё нормально, брат, это я, Зиан.

Я соотнёс этого высокого парня в белом ифу с голосом, который слышал в темноте консерватории. Голосом, который читал стихи и кричал проклятия клану Чжоу. Улыбнулся и пожал ему руку.

— Хреново выглядишь, — без обиняков заявил мне Зиан. По Ниу едва скользнул взглядом — подчёркнуто без интереса, показывая, что на чужое не пялится. — Хреновей даже, чем Жонг, а уж он выглядит хуже некуда.

Жонг — парень, который смог, да. Смог — а потом приполз обратно.

— А что, он до сих пор не оклемался? — поинтересовался я.

— Оклемаешься тут, — фыркнул Зиан. — Несчастный случай на лесопилке. Трагическая случайность… Я не при делах, честно, — поднял он руки, заметив, как потяжелел мой взгляд. — Просто некоторые дела делаются, независимо от нашего желания. Можно попытаться бодаться с паровозом, а можно…

— Заехать в консерваторию, поорать и успокоиться, — кивнул я.

— Вот, помнишь, да, — улыбнулся Зиан. — Так что с тобой?

— Простудился, — сказал я, отвернувшись. — Пройдёт.

Пройдёт, когда воспитатели перестанут лазить в рот с фонариком.

— Есть такое ощущение, что друзей у тебя в школе не очень много, — говорил Зиан, вышагивая рядом.

— Меня ненавидят, — сказал я без эмоций. Меня это и вправду не трогало.

— Ну, как тебе сказать, — усмехнулся Зиан. — Тебя боятся.

— Чего? — Я повернулся к нему и остановился.

— Ты — местный герой. Так и знал, что не догадываешься. — Зиан рассмеялся. — На глазах у всех чуть не отметелил Джиана. Чёрт, да я сам видел. А потом — слышал, раз двадцать. Первые десять раз драку останавливали воспитатели, а потом Джиан падал без сознания от твоего удара. Три дня процедур, три дня консерватории — и отметелил сразу троих борцов. Успел обварить рожу Джиану, прежде чем подоспел Вейж. Вот что говорят.

Я не знал, что и сказать. Хотелось разрыдаться от этого бреда. Вот тебе и постарался не высовываться…

— Так и что ты сейчас делаешь? — спросил я с кривой улыбкой, уже зная ответ.

— Как, что? Запросто болтаю с самым крутым парнем этой школы, конечно! — Зиан хлопнул меня по плечу. — Если вдруг чего понадобится — обращайся. — Он подмигнул. — Лес, знаешь ли, тоже привозят на машинах.

Об этом я, конечно, догадался. Как и о том, что на одной из таких машин уехал Жонг.

— Откуда ты его знаешь? — удивлённо спросила Ниу, когда Зиан отошёл.

— Вместе ходили в поэтический кружок.

— Чего?!

После ужина я пришёл в свою комнату, не раздеваясь, упал на койку и задумался, сумею ли в ближайшее время с неё встать. Я чувствовал, как шипит, растворяясь, таблетка в желудке. Как в рекламе «Эффералгана Упса», блин…

И что, спрашивается, я совсем тронулся, чтобы довериться старику Вейжу, который не знает обо мне вообще ничего? И, может, он имел в виду вообще что-то другое, какую-то китайскую метафорическую премудрость. А я лишь услышал то, что мне хотелось услышать.

Тао вполз в комнату и тоже рухнул на свою койку. Ему было настолько хреново, что он, похоже, вообще не замечал, что свет ещё горит, что я не сплю. Даже будь тут директор школы, Тао, наверное, действовал бы так же: вынул изо рта таблетку и засунул её в дыру в матрасе.

— Если тебя с этим накроют — мало не покажется, — сказал я.

— Угу, — отозвался Тао.

Его в последнее время не досматривали с фонариком, везло.

— На что копишь-то? — спросил я.

— Угу, — согласился Тао.

— Понял, отстал, — вздохнул я.

Свет погас. Я дышал, глядя на слабо белеющий сквозь тьму потолок. Лицо начало гореть, во рту пересохло. Можно сходить попить, но легче не станет. Наоборот, яд ещё быстрее разнесётся по телу.

Тао тихонько застонал, и я едва не присоединился к нему.

Нет, нахрен! Лежать и ждать — хуже всего. И я встал.

— Ты куда? — спросил слабым голосом Тао.

— В туалет, — буркнул я.

Обычно выходил, когда он уже дрых, но сегодня терпеть сил не было.

Вейж, похоже, предполагал, что так будет. Он уже ждал меня в зале, и когда я закрыл за собой дверь, спросил:

— Ты исполнил мой приказ? Привёл своего врага?

— Так точно, — сказал я, встав перед ним.

Меня уже начало трясти. К горлу подступила тошнота. И — боль. Боль пронизывала всё тело, сковывала стальными обручами, давила на грудь, на голову, мешая дышать, мешая думать.

— Я говорил тебе, чтобы ты не использовал силу духа, — сказал Вейж. — Но теперь тебе предстоит сразиться с врагом, которого иначе не победить.