Марк М Одер - Конец Антропоцена [publisher - SelfPub]

Ваню похоронили, могилу засыпали, поставили венки. Собравшиеся попрощались и ушли. Мать увезли в больницу, и последними людьми у гроба остались отец Вани и Арина.

Они стояли около могилы и смотрели на нее.

Простояли так они достаточно долго, прежде чем отец вымолвил:

– Наверное, она покончит с собой. Не сможет жить. Она его так любила. Говорил ей, что надо еще детей, а она твердо сказала, что больше не родит – так его любила. Слишком сильно.

– А как же вы? – спросила Арина, повернувшись к Ваниному отцу.

– А что я? Я ничего не смогу сделать. Не в «дурку» же ее засовывать. Там она еще больше будет страдать. Так будет лучше. А я на фронт уйду. Уже поговорил с бывшим начальником. Несмотря на возраст и заболевания, возьмут, никуда не денутся. Да не смотри на меня так, я полезнее там буду, чем здесь гнить – без нее и Ваньки.

Наконец, он повернулся к Арине и посмотрел на нее уставшим, израненным взглядом.

– Я у Бейдера был на приеме. Он хотел прийти, но его вызвали к президенту сегодня. Он сказал, что тебя повысят, задание ты выполнила. Бейдер передал мне Ванину медаль. Я сказал ему, что ты хороший начальник и выбор его правильный. У тебя хорошие принципы. И люди из народа, а не потомственные военные – это спасение нашей страны в этой войне. Повоюй уж там за всех! Только не меняйся! Мальчишки в тебе души не чают. За справедливость уважают, за твое бесстрашие любят.

Он замолчал на несколько минут. А Арина не решилась прервать его молчание.

– Пойду я. Знаю, тебе нужно тут одной побыть. Пойду – с женой повидаюсь. Нам проститься надо.

Он протянул ей руку, она пожала. Потом он обнял Арину и поцеловал в лоб.

– Храни тебя Бог, Арина Грик!

Он ушел. Арина постояла еще минут десять, подставив лицо под струи усилившегося дождя. Те стекали по ее лицу, затекали под плащ, продолжая свой путь дальше по телу. Она медленно опустилась на колени перед могилой, закрыла глаза и в голос зарыдала.

Военные сражения, охватившие весь мир, плавно перешли в вялотекущий конфликт. И со стороны с некоторых пор это было больше похоже на плевки друг в друга богатеньких отпрысков. Никто не хотел идти на попятную и предлагать закончить конфликт. Каждая страна официально ждала капитуляции и белого флага со стороны противника, попеременно объявляя это во всеуслышание. Или только делала вид, что ждет?

Никто не мог позволить себе «ударить в грязь лицом». И поэтому война затягивалась, одновременно растягивая время и пространство. В процессе выяснялось все больше и больше гнусных и дурно пахнущих подробностей про все страны, участвующие в конфликте. Всплывала информация о диверсиях, провокациях. Все больше стран отделялось от глобального конфликта, не в силах выдерживать гонку вооружений, позволявшую только обкрадывать свои народы. Некогда богатые и красивые города погрязли в нищете. Политики обирали людей под красивым лозунгом: «За Родину!» – порой «забирая» из домов самое необходимое.

Большие города старались затрагивать меньше. Начали с провинций. Но через какое-то время дело дошло и до городов-миллионников. Пайки были урезаны до предела. И хотя люди продолжали работать и получать какие-то деньги, купить на них можно было немного. Цены на продукты питания и на товары первой необходимости подпрыгнули очень значительно.

На фоне всеобщего обнищания семье Арины Грик, в общем и целом, не на что было жаловаться. Учитывая новую ранжированность наград за участие в Третьей мировой войне, у Арины уже имелась третья награда по значимости. А это влекло за собой и прочие блага и послабления для семьи. И Арина это, безусловно, понимала.

Говоря по совести, с одной стороны, ей нравилось, что ее ценят и видят ее достижения и успехи, но, с другой стороны, она не могла не замечать, что некоторые люди, которые служили под руководством других генералов, люто ее ненавидели и считали выскочкой и зажравшейся мажоркой. Им было невдомек, что за время ее руководства, начиная с того момента, как она стала ефрейтором, и до последнего времени, когда она дослужилась до майора, в ее подразделениях погиб лишь один из ее подчиненных – и то исключительно по вине неадекватного человека, которого «по великому блату» засунули в ее роту. Кроме одного погибшего, были, безусловно, и раненые, но они все как один поправили здоровье и вернулись под ее руководство. Арина сумела сколотить такой крепкий коллектив, что они все действовали как единый организм.