Виталий Храмов: Катарсис. Северная Башня

А убийство Дола? Подлое, исподтишка! Стрелой, что игнорировала защиту амулетов. Особая стрела. Знали, в кого стреляют, знали, что магическими щитами прикрыты. Такая стрела – жуткая редкость и ценность. И похоже, что у чёрных она была единственной. Остальные же стрелы вязли в магическом щите, что держал маг воздуха. Они нас ждали. Именно нас. И особой стрелой убили именно командира отряда. Суки! Не забуду!

Да, я сбежал с поля боя. Но не испытывал никаких угрызений совести. Да, охотники погибли. И первым погиб их командир – Дол, жизнью своей смыв подозрение в предательстве. Не гильдия нас предала и сдала в руки святош, как подумал сначала Корк. Церковь предала гильдию.

Охотники остались. И маг жизни остался. С ним за спиной бойцы гильдии охотников проживут намного дольше, давая шанс сбежать нам и двум магам гильдии. Я запомню ваши имена, парни, запомню, как гильдия охотников относится к слову, даже к разовому договору.

Догнать нас в Гиблом лесу у святош шансов не больше, чем у бандеровцев поймать отряд Ковпака в его родных припятских лесах. Волчьей рысью бежим дотемна и половину ночи. Только потом падаем. Одна лошадь не выдержала нашей гонки, но в этот раз груз не бросили – перекинули на других. Коней не разгружаем. Водим их кругами, чтоб не сдохли. Киса и Крок – внешний дозор. Только напоив коней эликсирами, испив волшебных зелий охотничьих, забываемся тревожным сном.

Утром коротко совещаемся. Маги думают и обсуждают, мы – слушаем и киваем, как тот Герасим, что на всё согласен. Наконец цель выбрана. Опять – идём.

Лес покидаем в боевом порядке – с оружием в руках. Защитные валы порубежного поселения проследуем на взводе и на последних каплях сдержанности, готовые взорваться и кинуться на первых встречных.

Но на нас не нападают. Охотникам учтиво кланяются. Комендант этого посёлка, смотритель по-местному, вроде уже знакомого мне Вила, лично выехал из своей башни встретить. И предложил стол и кров. Или сопровождающих. Камень написал весточку на свитке, запечатал своим охотничьим амулетом, гонец поскакал.

Мы – следом. На полсотни шагов сзади – десяток бойцов смотрителя. Сопроводили нас до следующего поселения, где встретила уже делегация охотников.

Камень только несколькими словами перекинулся со старшим, тот стиснул зубы, отчего побелел шрам на лице, глаза полыхнули.

– Отдохните, – сказал он нам, – у нас есть время.

Оглядел нас, мою команду, говорит:

– Вы под защитой гильдии. Затраты мы берём на себя. Можете разместиться в любом номере гостевого дома. Позже поговорим. Ваши тайны останутся при вас, расскажете, что посчитаете нужным. Если хотите ехать прямо сейчас, не будем задерживать. Можем оплатить найм охраны или предоставить нашу. А сейчас прошу простить – дела.

Если нас не собираются тут запирать, то можно и погостить. Устал я очень. Не мылся полностью несколько месяцев скитаний по лесу.

Выделенный нам экскурсовод проводил до таверны – гостевого дома, обо всём договорился. Пока размещались и перекусили, баня протопилась. Отмокали в жаре да в горячей воде несколько часов. Потом – плотный ужин. Без вина убьёт, на хрен, с таких перегрузок! Я и в молодости подобных марш-бросков не совершал. И, наконец, сон в постели. В постели! Девка, что сунулась, была послана так, что пулей вылетела за дверь.

Утро наступило уже к вечеру. И наступило бы и на следующее утро, но уж больно терпелив и настойчив оказался посыльный от охотников. Причём тупой посыльный. Я его посылал, посылал, не желая открывать глаза и выныривать из приятного забытья в этот жестокий мир, но мальчишка не шёл, а всё скулил и скулил под дверью.

Оказалось, только я и спал до сих пор. Корк ещё утром встал выгулять нашего чихуахуа да пожрать, а ел он часто и помногу. Когда было что пожрать. От него не отставали и два растущих организма моих «внучков». И только я предпочитал сон всем остальным прелестям жизни.

Оделся. Блин, какая бронь моя, оказывается, убитая! Проще выкинуть, чем починить и отчистить. Хоть бельё свежее. А на свежее надел мятый и затхлый в рюкзаке камуфляж. То, в чём я был, ещё не принесли из «химчистки». Ах, даже не носили! В углу валяется. Молот говорит, что проще сшить новое, чем привести это в божеский вид. Вот же чудной парень. Его эти святоши чуть не угробили пару раз, отца извели, а он всё божится.

Отобрал у Корка недоеденный окорок какой-то птицы и, жуя на ходу, пошёл за посыльным. Ибо невежливо заставлять ждать. И так больше часа не могли меня разбудить.