Павел Корнев: Безликий [Ознакомит.фрагмент]

- Тогда просто наставь на них пистолет, - дал он очередной непрошеный совет.

- Не сработает, - вместо меня ответил Гаспар. - Это же китайцы! Охранник лучше пулю словит, чем подведёт хозяина. Да и ясно, что никто средь бела вблизи оживлённой улицы стрелять не рискнёт.

Я кивнул, соглашаясь с доводами испанца. Так всё и было.

Минут пять мы постояли, поглядывая по сторонам, затем Лука встряхнул вожжами, и коляска медленно покатила по дороге.

- Остановись на углу, - потребовал я. - В переулок не заезжай.

Громила так и поступил.

Я попросил у Гаспара сигарету, сунул её за ухо и предупредил:

- Не зевай! - а сам, когда коляска окончательно замедлила ход, спрыгнул на тротуар и зашагал в обход конторского здания.

Фасадом то выходило на Максвелл-стрит, а дворик на задворках был таким крохотным, что его даже не стали обносить оградой. У крыльца там уже стояла самоходная коляска с опущенным кожаным верхом, рядом курил шофёр в тёмно-синей тужурке, фуражке с начищенным козырьком и белых перчатках. Охранника нигде видно не было. Лука всё же немного поторопился и телохранитель ещё не вышел на улицу из конторы.

Маячить на всеобщем обозрении я не стал, отступил за угол и опустился на одно колено, делая вид, будто затягиваю развязавшийся шнурок. Почти сразу хлопнула задняя дверь, и на крыльце появился невысокий китаец в неброском парусиновом костюме. Он осмотрелся и вновь скрылся в доме.

Тут уж я медлить не стал, выпрямился и зашагал через двор, на ходу охлопывая себя по карманам, будто бы в поисках спичечного коробка. Не нашёл, прищёлкнул пальцами и двинулся к самоходной коляске, начисто вымытой и сверкавшей свежей полировкой.

- Огоньку не найдётся, любезный? - спросил я шофёра, и того моя просьба нисколько не насторожила.

Да и с чего бы? Вот и охранник уже вернулся во двор...

Я поднял руку, вынимая заложенную за ухо сигарету, а когда шофёр полез в карман за спичками и на миг отвёл от меня взгляд, открытой ладонью врезал ему по уху. И сразу развернулся к охраннику.

Телохранитель ростовщика с шумным выдохом врезал правой; я перехватил худощавое запястье и дёрнул его на себя, а свободной рукой вцепился в плечо противник. Используя захваченную конечность в качестве рычага, крутанул противника вокруг себя и одновременно тяжёлым ботинком подбил его опорную ногу. Китаец со всего маху влетел головой в стену дома и рухнул на землю.

К этому времени оглушённый ударом по уху шофёр уже отлип от капота коляски, но прежде чем успел заголосить, я шагнул к нему и со всего маху пнул в пах. Бедолага сложился надвое, получил коленом в лицо и опрокинулся на спину.

Опасности он уже не представлял, и я вернулся к охраннику. Заломил ему руки за спину, а подоспевший Гаспар стянул запястья куском заранее нарезанной верёвки. Заткнув ему рот кляпом, мы быстро спеленали и шофёра, а затем погрузили китайцев на заднее сиденье экипажа. Со стороны их видно не было.

- Контролируй переулок! - потребовал я, и Гаспар перебежал к выходу со двора.

А я стряхнул пыль со слетевшей с головы кепки и прикрыл ей вынутый из кармана пистолет. Стрелять не собирался, просто хотел начать разговор на своих условиях.

Ростовщик - сухонький морщинистый старичок в военного покроя френче с дорогой тростью в руке, - понял всё с первого взгляда. Но дверь уже захлопнулась у него за спиной, а я выставил напоказ пистолет, поэтому спасаться бегством он не стал и лишь спросил:

- Где мои люди?

- В коляске, мсье Чен, - ответил я. - С ними всё в порядке, если вас это интересует.

Старик заглянул на заднее сиденье самоходного экипажа, обернулся и потребовал объяснений:

- Что вам нужно?

Именно - потребовал. Не человек, а кремень.

Я убрал пистолет в карман и усмехнулся.

- Деньги, что же ещё.

- Это ограбление?

- Пфф! - фыркнул я и постучал себя по наклеенным на висок полоскам лейкопластыря. - Ограбление - это когда врываются и бьют прикладом лупары по голове. А мы с вами просто беседуем.

- Не понимаю!

- Мсье Чен, мы подрядились поставить вашему сыну партию табака по очень привлекательной цене. Но табак похитили, а на следующий день он всплыл на вашем складе. И мы бы отнеслись с пониманием к этому прискорбному обстоятельству, в конце концов, с кем не бывает, но дело в том, что точный срок поставки знал только я и ваш сын. А это наводит на нехорошие раздумья, мсье Чен. На очень нехорошие.

- Вы угрожаете? - прищурился ростовщик, и его глаза превратились в две узенькие щёлочки.