Владимир Добряков - Хроноагенты за работой

Войдя в вагон, где ехал Николас Холстон, я не стала стоять у дверей, а прошла в середину салона, слегка задев при этом задумавшегося Николаса. Он меня заметил, а этого-то я и добивалась. Пока мы ехали, я несколько раз ловила на себе его восхищенные взгляды. «Порядок! — подумала я, — Рыбка клюнула!» Я проехала свою остановку, и мы вышли вместе. Я пропустила Николаса вперёд, замешкавшись на выходе, а потом, звонко постукивая каблучками, устремилась вдогонку. Николас дважды, через плечо, оглядывался на стук моих каблучков. Ох, как они стучали! И как стучало его сердце! Вот эти-то каблучки и сыграли в операции главную роль.

Обгоняя Холстона на самом верху лестницы, я отработанным движением ударила каблучком по ребру ступеньки и сбила заранее ослабленную металлическую набойку. Ступив на верхнюю площадку, я потеряла равновесие, ойкнула и полетела бы вниз по лестнице, если бы Холстон не подхватил меня. Он помог мне дохромать до ближайшей скамейки. Там я сняла красную с бронзой туфельку и удрученно уставилась на двенадцатисантиметровую шпильку. «Что же мне делать?» — жалобно пролепетала я. На чудные глазки Виржинии навернулись слёзы, нижняя губка обиженно выпятилась. Этого было достаточно.

— Один момент, леди! — воскликнул Холстон.

Он бросился назад на лестницу и не без труда, расталкивая ругающихся людей, нашёл злополучную набойку. Я знала, что в его кейсе всегда хранилась небольшая походная мастерская: молоточек, напильники, пассатижи, отвёртки и другой некрупный инструмент. Через пятнадцать минут набойка была водворена на место, а предательский штырь, с которого она сорвалась, был надёжно расклёпан. Я прикинула: вместе с поисками набойки времени прошло уже столько, что Николас с гарантией опоздал на встречу со своим спонсором. Но он ещё мог успеть, если бы сию секунду опомнился и поймал такси. Я лишила его этого шанса и, мило улыбнувшись, пролепетала какую-то банальность про рыцарей, которые никогда не бросают дам в беде. Холстон буквально сомлел от восторга и начал бормотать ещё большие банальности про то, что он, якобы, не мог допустить, чтобы такие великолепные ножки и т.д.

Я скромно опустила глазки и покачала действительно великолепной ножкой Виржинии Леви. Холстон пожирал меня восхищенным взглядом. Чтобы довести дело до конца, я пригласила его в летнее кафе на чашечку кофе.

— Это всё, чем я могу в настоящий момент вас отблагодарить.

За кофе мы стали друг для друга Джини и Ником и выяснили, что мы — коллеги. Холстон не остался в долгу и заказал по рюмке коньяку. Пока выполнялся заказ, он начал рассказывать о своём изобретении. Я внимательно слушала, а Холстон, рассказывая, не спускал с меня восторженных глаз. И было от чего восторгаться. Даже я находила, что Джини — очаровательная девушка. А уж как её находили мужчины…

Принесли коньяк, я взяла свою рюмку и, продолжая слушать Холстона, рассеянно покрутила тоненькую ножку между пальцами. Оживлённая речь Холстона оборвалась на полуслове, и в его глазах восторг быстро сменился недоумением, испугом и, наконец, отвращением. Великое Время! Таким жестом в этой Фазе проститутки, сидя за столиком в ресторане, показывают, что они не прочь заполучить клиента! Я запаниковала. Как я могла забыться и допустить такую оплошность!? Ещё мгновение, и я бы вскочила и убежала, оставив Холстона гадать в недоумении: с кем же он всё-таки встретился. Но в этот момент в голове у меня прозвучал голос Андрея:

— Спокойно, Катя! Грани на стекле! Гранёная рюмка!

— Смотри, Ник, — пробормотала я, запинаясь и с дрожью в голосе, — Ты только что говорил, эффект проявляется на границе раздела сред. Погляди, как интересно на этих гранях играет луч, проходящий через коньяк.

Будь Холстон повнимательнее, он бы вспомнил, что об этом проявлении эффекта он мне сказать ещё не успел. Это был мой второй прокол, вызванный паническим состоянием. Но, слава Времени, Холстон ничего не заметил. Он просто взял свою рюмку и тоже стал вертеть её, наблюдая, как играет луч света на гранях стекла.

Я с трудом дотянула операцию до конца, следя за каждым своим словом, движением и жестом. Но, слава Времени, Холстон начисто забыл дурацкий эпизод с рюмкой. Он, наверное, только недоумевал: почему Джинни вдруг стала такой замкнутой и немногословной? А может быть, мне это только показалось.

При разборке операции Магистр всыпал Нэнси по первое число за низкое качество совмещения Матриц.

— Такие элементы ни в коем случае нельзя подавлять! Они должны оставаться у объекта внедрения на уровне подсознания. Особенно, когда объект — молодая женщина, как в данном случае.