Владимир Добряков - Глубокая разведка

— Да пойми, Андрей! Нет у нас на это времени! На днях мое руководство примет решение по тем операциям, о которых я вам уже говорил. Мне будет поручен весьма важный участок работы. И я должен решать: браться за него и выполнять или уходить на свою базу. Но уходить надо не для того, чтобы там прятаться. Я намерен развернуть там работу, которую считаю сейчас наиболее важной и актуальной. Но одному мне с ней не справиться.

— А ты сделай так. Уйди на свою базу вместе с Корой и своими сторонниками, оснасти ее и начинай работу в режиме поиска и сбора информации. А мы будем выполнять ту же работу, так сказать, в полевых условиях. Когда информации будет достаточно, можно будет вернуться к предложению о сотрудничестве и обсудить условия. Но в любом случае, полученной информацией я намерен поделиться, в первую очередь, со своим руководством.

Старый Волк хочет что-то сказать в ответ, но только машет рукой. А в разговор вступает Лена:

— Андрей привел только один мотив отказа. Но есть еще и второй. Мы не можем согласиться на сотрудничество, пока не обговорим методы, которыми ты намерен противодействовать нашему противнику. Зная ваши принципы, я заранее отказываюсь работать с вами.

— Чем же тебе не нравятся наши принципы?

— Цель оправдывает средства! Это — девиз иезуитов, и вы, взяв его на вооружение, неукоснительно ему следуете.

— И что же в этом плохого? Великая цель всегда стоит того, чтобы ее достигали любыми средствами.

— Вот-вот! Именно этого я и опасаюсь. Так можно оправдать и испытание ядерного оружия на мирных жителях, которое устроили американцы. Они прекрасно понимали, что на исход войны ядерные бомбардировки уже никакого влияния не окажут. Им надо было утвердить за собой роль главенствующего в мире государства, и они этого добились.

— Что ж, с этой точки зрения их действия были правомерны.

— Вот видишь! Ты их уже оправдываешь, потому что вы сами сплошь и рядом пользуетесь такими же методами. Да что далеко ходить. Вы же сами дважды планировали операции с демонстрацией ядерного оружия под конец войны. Первый раз в Германии, второй — в той же Японии.

— И, кстати, оба раза именно Андрей сорвал эти операции. К слову сказать, исполнение было блестящим. Я даже аплодировал, когда смотрел на это.

— Благодарю за комплимент, — улыбаясь, отвечаю я. — Я старался.

— Оно было заметно. Между прочим, Лена, должен выразить тебе свое восхищение. Ведь в Германии ты помогала Андрею. И делала это великолепно, не будучи, как он, летчиком-профессионалом.

— Мы — хроноагенты, а не саксофонисты, — многозначительно отвечает Лена.

— Кора тоже не саксофонист. Но она сама призналась, что с таким мастерством пилотировать «Мессершмит», да еще вести бой с «Суперкрепостью», она не смогла бы.

— Ладно, — машет рукой Лена. — Порассыпались в комплиментах, и будет. Вернемся к нашим баранам, то бишь к твоему предложению. Надеюсь, ты понял, что твои методы нас не устраивают, и мы никогда не согласимся работать таким образом.

— De gustibus поп est disputandum, [13] О вкусах не спорят ( лат. ) — пожимает плечами Старый Волк.

— Еще как disputandum! — вскидывается Лена. — Да что говорить, если вы сверлите переходы из Фазы в Фазу где попало и как попало, совершенно не контролируя последствия. А вот и последствие, у костра сидит! Как к нам попала Наташа? Да через тот самый спонтанный переход, который вы не сумели закрыть, как следует.

— Да, Шат Оркан, — неожиданно с улыбкой говорит Наташа. — Я давно хотела поблагодарить вас. Если бы не ваша ошибка, я бы никогда не встретилась ни с Леной, ни с Андреем. Огромное вам за это спасибо.

Мы балдеем, а Старый Волк смеется:

— Спасибо за поддержку, Наташенька. Они меня все время только критикуют. И только ты в моей деятельности отметила положительный момент.

— Нашла ложку меда в цистерне дегтя, — ворчу я. — Это можно выразить словами: «С паршивой овцы хоть шерсти клок». Чтобы завершить эту дискуссию или disputandum о gustibus, подведем черту. Твое предложение мы не принимаем. Не принимаем по двум причинам. Первая: мы намерены производить нашу разведку боем до конца. Считаю, что это принесет больше пользы и нам, и тебе. После этого можно будет возобновить переговоры о сотрудничестве. Но сразу ставлю условие. Если цель по-прежнему будет оправдывать любые средства, то никакого сотрудничества не получится.

Старый Волк молчит и ковыряется хворостиной в костре. Молчит он долго, задумчиво глядя на огонь. Мне трудно представить, о чем он сейчас думает, какое решение принимает. А какое решение принял бы я на его месте? Честно сказать, я бы ковырялся сейчас не только в углях костра. Старый Волк прекращает ворошить угли, вздыхает и тихо говорит: