Елена Горелик - Бортовой

Мрачными были все без исключения, даже Вуур, внезапно осознавший, чем запахло дело. Я его понимаю: чуланцы семьи его матери были адептами культа Жизни, и на протяжении веков давали своей планете отличных медиков. Не было для верующего худшего греха, чем преднамеренное убийство. А ведь ему, оправдайся мои опасения, придётся этот грех совершить… Не переживай, друг. Твой грех я возьму на себя.

Кажется, я знаю, что должен сделать.

– Внимание всем, – я включил многостороннюю связь и, почувствовав все семь работающих каналов, продолжил: – Ситуация хреновая: мы попали в засаду и атакованы хебеарскими перехватчиками. Попытка высадить вас на планету не удалась, вы в курсе. Им нужен только я, но от удовольствия захватить вас как заложников они не откажутся. И убьют, как только получат надо мной полный контроль. Этого я допустить не могу… Надеюсь, все понимают, к чему я клоню?

– Что уж тут непонятного… – услышал я бурчание Ника. – Достаточно снять защиту с реактора, и мы красиво испаримся в один момент. Главное, без мучений.

– В случае риска захвата корабля ты обязан принять любые меры для недопущения этого, – напомнил Эрнест. – Никому не хочется помирать, но лучше так, чем попасть в руки к хебеарам… или кто там за них сейчас.

– А, тебе тоже показалась странной их манера вождения, – хмыкнул Том. – Майк, тут и вправду такая жопа, или ты нагнетаешь?

– Скоро проверим, – процедил я. – Они сокращают дистанцию. Все по местам.

– Есть, капитан…

Я сложил крылья, ненужные в вакууме, и активировал все оружейные системы, не выходя из траектории разгона. Не верю я, что они не приготовили ещё один пакостный сюрприз.

Стрелять мне, впрочем, не довелось.

Чувствительные сенсоры уловили впереди, с отклонением меньше градуса от моего курса, зарождающуюся аномалию. Эдакий космический «шторм» с «глазом» межпространственного туннеля. И, судя по побочным эффектам, этот туннель сейчас «разродится» довольно крупным объектом.

Приехали, мать вашу…

Хорошо, хоть не слишком сильно разогнался. Можно затормозить и скорректировать курс. Лобовое столкновение в мои планы точно не входит.

– Внимание всем, – снова заговорил я – мрачнее мрачного. – Впереди по курсу туннель… и хебеарский крейсер, чтоб ему сгореть.

– Жопа, – мрачно резюмировал Том, и ни у кого не нашлось возражений.

Хебеарский крейсер – зрелище для эстетов. Изящная с виду конструкция из светло-серого материала с металлическим блеском, похожая на ажурную чечевицу. Смертельно опасная красота двух километров в поперечнике. Не верилось, что эта штуковина полным бортовым залпом может сорвать атмосферу с планеты земного типа или разнести на куски Луну.

Мы наблюдали его с минимального расстояния, всего-то километров десять. Впечатляет.

– Послушайте, Михаил, я не знаю, с чего вы взяли, будто нам нужны жизни вашего экипажа, – представительный пожилой мужчина в дорогом гражданском костюме был похож скорее на профессора, читающего лекцию, чем на капитана корабля мятежников. – Как только мы изымем квантовый кластер и заменим его чистым аналогом с полным набором управленческих программ, они смогут отправиться на «Арго» куда угодно. Никто не станет их задерживать. Нам нужны вы, я этого не скрываю. Но ваши друзья – нет. Они – предвосхищаю ваши возражения – даже не смогут нам помешать. Не успеют. Именно потому никто их и пальцем не тронет.

– У меня есть основания вам не верить, – отвечал я, сформировав свой виртуальный образ.

– Какие же?

– История взаимоотношений Земли и… вашего сообщества.

– Времена меняются, молодой человек, и мы меняемся вместе с ними, – тонкие губы на его сухощавом лице сложились в улыбку. – В одном вы правы. Подлость человеческая суть константа, от времени не зависящая. Боюсь, вы, как человек честный, ни разу не задумывались о том, что могли стать жертвой обмана и манипуляций.

– Я не человек, – напомнил я. – Но и вы правы. Я мог бы стать жертвой обмана и манипуляций. Но именно для того, чтобы не стать, я никого постороннего на борт «Арго» не допущу. Малейшая попытка меня вскрыть, и я снимаю защиту реактора.

– Мы вновь вернулись к отправной точке… – сокрушённо покачал головой благостный «профессор». – Но я надеюсь, что услышанное, всё же повлияло на ваш выбор, и вы смягчите условия.

– Условия прежние.

– Вы упрямы.

– Наверное, упрямство – последнее, что осталось во мне от человека.

Его умиротворяющий вид не мог меня обмануть. Прекрасно помню его лицо, когда я, рыча от ярости, выкрикнул свой ультиматум: или они отзывают звено абордажников, или я взрываю «Арго» к какой-то матери. Это было лицо человека, у которого из-под носа увели казавшуюся лёгкой добычу и вынудили «танцевать» ради её получения. Ну, ну, дядя, потанцуй.