Алла Гореликова - Полукровка

Я могла бы вовсе отключить обзор — какой смысл напрягать глаза, когда нельзя взяться за управление. Но я так внимательно таращилась в экраны, будто «Мурлыка» и моя жизнь зависели от моей бдительности. Очень уж оживленно стало вдруг на подходах к «Пристанищу». Я видела, как чей-то рейдер — побольше и на вид куда лучше моего — не успел увернуться от угловатого ледяного клыка, узкого, но в добрый километр длиной. От удара льдина раскололась на три неравных части, а корабль встал на дыбы (видно, пилот не сумел сразу погасить вращение) и врезался в плывущую над ним скалу. Передняя часть неудачливого кораблика из округлой превратилась в плоскую; внутри такой удар наверняка натворил кучу бед. Если там и остался кто живой, навряд ли выберется. Я заметила мерцающую тень «Зигзага Удачи» — редкое зрелище, Неуловимый (он же, за глаза, Крыс-Везунчик) предпочитает хамелеон-режим, но до маскировки ли, когда чуть не вся энергия идет защитным системам! Я прошла сквозь медленно расплывающийся от несуществующего уже центра шар обломков, настолько мелких, что без молекулярной экспертизы не опознаешь. Остается лишь гадать, что же рвануло у бедолаги — не горючее, это точно... Похоже, мое одиночество на трассе прервано надолго. Хотелось бы мне знать, с чем столкнулись соперники, — уж если на трех взятых мною точках созданы все условия для задержки, остальные тоже вряд ли просты. Чего ждать? Магнитных мин, газовых извержений, внезапного столкновения? На Помойке подстроить столкновение легче легкого... впрочем, до Помойки еще далеко. Пока что надо сосредоточиться на трех ближайших точках... седьмой, четвертой и десятой.

До точки семь оставалось не больше нескольких минут, когда я заметила засаду. Через пару секунд поняла, что засада выставлялась не мне, но ребята уже затребовали связь — да и в любом случае сворачивать здесь некуда.

— Притормози, капитан.

Голос как голос, обычный, по такому не определить, кто там на связи. Ясно только, что не дракон и не ящер: эти иначе построили бы фразу.

— Я спешу.

Свернуть и облететь стороной не получится: бой идет слишком близко от точки, в единственном удобном для подхода коридоре.

— Разумеется. Ты спешишь заработать контракт. Подожди, пока мы закончим, это задержит тебя меньше, чем собственные похороны.

Некоторые очень любят красиво поговорить. Вот и этот — пока он балаболил, я успела прекрасно рассмотреть и обстановку, и действующих лиц. И принять решение успела тоже.

Один из задержавших меня кораблей обводами и разносом боковых пушек сильно напоминал «гадюку» — но, судя по хищно торчавшим спереди плазмоустойчивым жерлам и венчавшей купол боевой рубки спирали трассера, над базовой моделью основательно поработали. Два других, казалось, вышли из мастерской вечно пьяного кустаря-самоучки, помешанного на штучных поделках. Один, самый устрашающий в грозной троице, более всего напоминал речного ежа в оборонительной позиции, и я даже не пыталась гадать, что за оружие вмонтировано в отливающие фосфорной зеленью иглы этого уродца; другой же наполовину состоял из вместительной пасти, эдакого модифицированного до почти живой подвижности грузового шлюза. Как раз сейчас эта пасть, раскрывшись до упора, надвигалась на бешено кувыркающийся спасательный кокон Блондина Вики — что разлетающиеся вокруг обломки каких-то несколько минут назад назывались «Блонди», не увидел бы только слепой. У Вика вообще своеобразная посудина. Была своеобразная посудина, поправила я себя, отстреливая захапистому грузовику верхнюю половину пасти. Стали своеобразные обломки. Теперь они пополнят коллекцию Большого Рифа, вместе с другими, не менее своеобразными, бывшими недавно в одном строю с гадюкой, ежом и захапником — Вик не тот парень, чтобы размениваться себе в убыток, он разнес вдребезги по меньшей мере двоих. Но как этот скользкий тип умудрился обзавестись врагом, которому по силам и по средствам отрядить за ним настоящий спецотряд?! Я подставилась под ответный удар захапника, чтобы снести гадючий трассер; «Мурлыку» тряхнуло, но поздно, я успела дать залп и, уходя в крутой вираж — в сторону от выплюнутых ежом алых нитей лазерного деструктора, — успела заметить расплывающиеся вокруг купола боевой рубки гадюки шарики расплавленного металла. Так-то. Прикинув упреждение, я на развороте вогнала торпеду в рваную дыру, оставшуюся на месте пастешлюза захапника после моего первого выстрела. Жаль, некогда любоваться фейерверком — еж и гадюка взяли меня в клещи. Скоро от левой ракетной стойки осталось искореженное месиво, подбрюшные пушки оплавились, поля начали нехорошо пульсировать от перегрузок, того гляди сдохнут, а броней я никогда не увлекалась... Оставалось лишь беспрерывно маневрировать — что между двумя вражескими кораблями, да еще и в поясе астероидов, занятие уже не для аса, а для убежденного смертника. Но я маневрировала, шипя сквозь зубы, и огрызалась быстрыми прицельными залпами: я стреляю из любой точки любого маневра, хотя и для людей, и для ханн это считается невозможным в принципе. Нет, ребята, не возьмете! Все шансы на моей стороне, и это я вас сделаю. Потому что в таком бою, как этот, не сила оружия решает исход, и не тупое численное превосходство, и, уж конечно, не судьба!