— Думаю, что мне есть смысл спросить лишь одно. Какова черта, за которой вы меня уничтожите. В смысле, чего мне не следует делать, чтобы этого не случилось как можно дольше.
— Интересный вопрос, — одобрил шпион, — Ты должен знать, что у меня весьма жесткий подход к разделению на "свой-чужой". Предавать своих недопустимо. Ни прямо, ни косвенно. Ни умышленно, ни по глупости. Ни действием, ни бездействием. Если твои соратники в беде, ты должен помочь им. Если же в беде твои люди, ты должен помочь им любой ценой. Ты можешь не суметь помочь им — в конце концов, это война, и каждый из нас рискует жизнью, — но ты должен приложить все возможные усилия, чтобы сделать это. В выборе между своими и чужими необходимо всегда выбирать своих, — даже если в остальном выбор несоразмерен. Один твой подчиненный должен быть дороже для тебя, чем сотня посторонних. Только если ты верен своим людям, ты можешь рассчитывать, что они будут верны тебе.
Он улыбнулся и развел руками:
— Впрочем, полагаю, сыну Одариги можно не объяснять этих вещей. Дополнительно к этому замечу лишь одно. Я не врал, когда говорил о Марии. Она для меня — все. Единственная, кто важнее для меня, чем мои люди. Если по твоей вине с ней что-то случится, ты умрешь.
— Эти факторы исходят от меня, — кивнул Рю, поморщившись. — А если принять во внимание факторы, рождающиеся во внешнем мире или в самой школе? Другими словами, то, после чего я не буду больше нужен живым, независимо от моих действий.
Чезаре удивленно посмотрел на самурая:
— Ты решил, что когда надобность в тебе отпадет, мы устраним тебя? Зачем нам это делать? После того, как надобность в тебе отпадет, ты будешь волен сам определять свою судьбу. Не стоит считать нас Империей Зла. У меня, конечно, нет нимба, но зато есть здравый смысл, что несоизмеримо ценнее.
— Зло тут не имеет значения, — ответил Рю, — Это искусство войны. У китайцев есть один исторический роман, который я как-то изучал. Когда будущий император, а тогда — захватчик и узурпатор, хитрой стратегией заманил в ловушку самого могучего воина и героя того времени, он вынудил его в одиночку выступить против его армии и пленил, несмотря на нечеловеческое могущество. Потому что люди отвернулись от него. Узурпатор казнил величайшего воина Поднебесной, потому что тот был бесполезен для того, чтобы стать его офицером: он мог только воевать и не мог остановиться, не мог управлять людьми и землями. Его советнику он предложил поступить к себе на службу. Тот отказался. Тогда он предложил поступить советнику величайшего воина на службу к нейтральному лидеру, который как раз без армии был в том же зале на правах отпускаемого на волю пленного. Советник отказался, сказав, что молодой и уже широко известный лидер не подходит под его принципы, которым должен соответствовать гегемон Поднебесной. Тогда завоеватель казнил и Советника. Финелла-сенсей, есть люди, которых не отпускают. Никогда.
— И ты считаешь себя таким человеком, — заметил Чезаре, — Напрасно. Ты знаешь, зачем император казнил достойных противников? Лишь потому что императору нужно было укрепить основание своего трона. А могучий воин, выступивший против него, и советник, проявивший норов, были угрозой его устойчивости. Реальной или мнимой, но он видел их таковой. И был убежден, возможно не зря, что убив их, он избежит проблем, которые они могут доставить в будущем. А какие проблемы ты можешь доставить в будущем нам? Ты попытаешься продолжить дело Неуловимой Джейд? Сильно сомневаюсь. Решишь мстить? Вроде бы не за что. Тогда какой толк нам убивать тебя?
— Сравнения лживы, — слегка непоследовательно ответил юноша, — Они сравнивают какую-то одну сторону двух вещей и совершенно не учитывают другие. Причины всегда есть. Я могу убить вас. То есть мог бы, при некоторых обстоятельствах. Первое — у меня есть возможность превзойти вас в атаке. Второе — у меня есть шанс приблизиться к вам на расстояние убийства под мирным предлогом, как к бывшему наставнику. Третье — я знаю много о школе и вообще о вас, что можно узнать, только будучи вашим студентом. И как много узнаю далее? Этого недостаточно? Меня в этом не убедить. А что касается примера из романа. Я не знаю, кто я. Но я знаю, кто вы. Вы — молодой Цао Цао новой сигма-эпохи. А то, что вы сейчас служите Нарьяне, ничего не значит. Уже за эту мысль я бы себя убил, будь я на вашем месте.
Пафосную речь прервал смех Чезаре.
— Ну, за сравнение спасибо. Оно очень льстит мне, правда. Что же до причин убить тебя… Ты прав, причины можно найти всегда. Но лишь при одном условии. Знаешь, при каком?
Читать дальше