Александр Тюрин: Конец игры

Р.С. Глэзер работала в «Майлстоун», в комплексе, расположенном на бывшей буровой платформе в восточном Средиземноморье. Фирма относилась к кластеру частных военных компаний, управляемых корпорацией «Кси-сервис». Её подразделение не занималась планированием и проведением военных операций. Её задача была – наблюдение. И еще раз – наблюдение. И, в конце концов, выработка предложений для тех, кто будет действовать – для оперативных подразделений «Кси-Сервис».

Р.С. вела наблюдение за южной зоной ответственности.

К пятому июню ситуация там была такова: новороссийское ополчение выбило сине-желтую гвардию из укрепрайона «Сiч». На участке в двести километров вверх по днепровскому течению установилось шаткое равновесие. Там не было крупных воинских формирований ни одной из сторон, а киевская влада присутствовала лишь виртуально. Она раздала последние деньги панам магнатам, обещавшим набрать армию суперпрофессионалов и установить наконец державный порядок назло москалям. Но паны пока не торопились, потому что знали лучшее применение деньгам. Многие жители покидали регион, по нему кочевали банды, что нещадно грабили беженцев; особенно издевались над стариками, в которых подозревали ветеранов Советской армии. Так что беженцы старались старались пользоваться речным путем, чтобы добраться до моря и как-нибудь переправиться в русский Крым. Однако ЧВК «Грейхаунд» провела минирование Днепровского лимана. Тральщики Черноморского флота вели разминирование, но немецкие мины «Tintenfisch», исполненные из квазиживого материала и обладающие стайным искином, с трудом уничтожались с помощью традиционных методов траления. Выручали обученные дельфины, только их было мало и они погибали. Населенные пункты в устье Днепра были переполнены людьми, которые по большей части ночевали на улицах.

Впрочем, в «Майлстоун» это никого не трогало. «Страданиями населения» занималась другая фирма, которая могла их продать лишь в том случае, если можно свалить вину на русских.

Все, кто работали с Р.С. Глэзер в «Майлстоун», русских ненавидели – что комми, что не-комми, без разницы. Это был обязательный эмоциональный фон, поддержание которого стоило немалых денег большим боссам. Р.С. тоже прошла все обязательные нейролингвистические тренинги по выработке «образа врага», причём с хорошей итоговой оценкой, и русский был для нее, конечно же, пьяным кровожадным «ватником». Но иногда это не действовало; она видела, что «ватники» хорошо относятся к мирному населению и воюют по правилам, в отличие от своих противников. Да, русские и раньше были ужасные злодеи, но, может… и тогда кто-то умело лепил «образ врага»?

В комплексе «Майлстоун» зал, где находилась Р.С., назывался «пузырем». За счет особой формы пола, стен и потолка, которые, трансформируясь, могли получать наклон, ступенчатость и искривления, в соответствии с характером проводимой работы. Всё это позволял устроить наноплант (тм), конструкционный материал, разработанный в «Монсанто». Он был квазиживым, обладал собственным метаболизмом, дышал, выделял, мог не только программироваться, но и успешно обучаться.

Центр зала украшали своего рода «тычинки» – проекторы голограмм, похожие на светлячков. Они создавали десятки голографических изображений разных точек земной поверхности под разными ракурсами. А также показывали состояние атмосферы и ближнего космоса над объектами наблюдения – над головами операторов искрились точки, показывающие звезды и искусственные спутники Земли.

Был тут и «пестик», представляющий замечательный успех кристаллической механики – универсальный макет. Демонстрационный материал, состоящий из нанокристаллов с управляемой изомерией, мог принимать абсолютно любую форму и практически любой цвет. Сейчас он изображал сектор X12, в масштабе 1 к 1000, в режиме реального времени, причем с соблюдением совершенно всех деталей. При использовании увеличительной оптики на этом макете можно рассмотреть каждый живой объект, включая индивидуальные черты лица. Единственный минус, что передвижение фигурок было немного дискретным – обновление данных происходило раз в полсекунды. Сектор, как и в реальности, затягивала облачность – на макете она состояла из фоглет, наноботов с шестью конечностями, что способны сцепляться за счет вандервальсовых сил.

На висках у некоторых операторов просвечивали коннекторы нейроинтерфейсов, придавая коже мраморный рисунок. При подсоединении нейрокабеля прямо в зрительные центры операторов поступала информация от рассредоточенных систем наблюдения, создавая эффект присутствия в той или иной точке сектора.