Владимир Пекальчук - Долина смертных теней (СИ)

Видавшие виды охранники крестились и отворачивались, не в силах выдержать это зрелище.

— Они заперлись здесь, когда весь мир сошел с ума и люди начали пожирать друг дружку, — чуть слышно прошептала Ольга, — им некуда было деваться, и они сидели тут, ожидая, что кто-нибудь спасет их… Боже…

— Надеюсь, те, кто придумал вирус химеры, варятся в аду в особо горячей смоле, — мрачно изрек Виктор.

— Дело не в них, — покачал головой Пустынник, — дело в нас с вами. Я говорил — наше прошлое определяет наше будущее. Наша природа определяет нашу судьбу. Что мы делаем тут? Пытаемся возродить тот мир, который сами же и разрушили, тот же порядок, который привел нас на грань. И если нам удастся это — человечество снова станет таким, как было. Снова будут войны, снова будет оружие массового уничтожения. Снова будет то, что уже произошло восемьдесят лет назад. Повезет ли нам в следующий раз? Навряд ли. Все, что мы делаем — пытаемся продлить свою агонию, бегая по замкнутому кругу, из которого нет выхода.

— Да, ты чертовски прав, — вспылил Виктор, — давай сейчас все вместе застрелимся нахрен! Зачем продолжать агонию?!

Сталкер равнодушно пожал плечами:

— Ты со мной не согласен? Я рад за тебя, ты, по крайней мере, смотришь в будущее с оптимизмом. Иногда умственная близорукость — достоинство.

— Да пошел ты!

Латышевский тяжело вздохнул:

— На самом деле не все так плохо, сынок, — обратился он к Пустыннику, — да, насчет круга ты прав. Но пока мы живы, жива и надежда, что однажды мы соберемся с силами и разорвем его. Эволюция не стоит на месте, когда-нибудь мы, может быть, поумнеем. А пока что наша задача — дать возможность нашим потомкам выжить достаточно долго для того, чтобы эволюция сделала свое дело. Так что…

— Извините, что прерываю, — вмешался Макс, — но снаружи какой-то шум. Нам бы дверь подпереть чем-то.

— Начинается буря, — кивнул Пустынник, — давайте поищем что-то прочное. И останки уберем отсюда.

Дверь подперли парой более-менее прочных досок, выломанных из двери в одну из каморок. В самой каморке обнаружились банки с тем, что осталось от всевозможных солений. Макс, увидев это помрачнел. У детишек не хватило сил выломать замок, и они умерли в трех шагах от целого склада провизии.

— Не бери близко к сердцу, — посоветовал сталкер, каким-то образом угадавший мысли товарища, — если б они добрались сюда — только продолжили бы свои муки и в итоге все равно погибли бы.

Макс только покачал головой: гребаный Пустынник прав, как всегда, но порой кажется, что этому ненормальному чуждо что-либо человеческое.

Костер разводить не стали: в подвале и так воздух затхлый донельзя, вентиляции никакой. Холодную тушенку ели молча, без аппетита, как будто призраки умерших голодной смертью детей заглядывали в рот.

— У меня аккумулятор ПНВ сел, — сообщил Сергей невпопад.

Оказалось, что не у него одного. Игорь и Слепнев тоже остались без ночного видения.

— Полагаю, у всех остальных дела не многим лучше, — вздохнул Латышевский, — аккумуляторы не ахти, а зарядить не от чего. Хорошо хоть для фонарей сумели сделать приличное питание, а то еще пара часов — и были бы ночью совсем слепые.

Макс кивнул:

— Да уж. От передвижения ночью придется отказаться: уж лучше днем передвигаться, а заметит кто — так и мы его заметим хотя бы. А ночью вляпаться кому-то в пасть — плевое дело. Будем беречь аккумуляторы на самый крайний случай.

На несколько минут воцарилась тишина. Затем Пустынник негромко сказал:

— Готовьте пулеметы. Снаружи что-то есть.

В тот же миг в дверь что-то ударилось. Несколько затворов лязгнули одновременно.

— Что это? — испуганно спросила Ольга.

— Не знаю. Сидим тихо. Если проломится — включаем фонари и стреляем.

Послышался шорох: сначала за дверью, потом на улице, у самого окошка. Однако кромешная темень спустившейся на землю ночи не позволила разглядеть существо снаружи.

Оно знает, что в подвале люди, безо всяких сомнений, подумалось Максу. Проломит дверь или нет? Выдержит ли брус?

— А это не может быть наш мстительный знакомец? — шепотом спросил он.

— Нет. Алчущий превосходно знает свои шансы в лобовой атаке. Это что-то другое… что-то с множеством ног. Да и звуки другие. И я вообще не уверен, выследил ли алчущий нас до этого подвала. Мы тихо сидели… оно учуяло нас не на слух и не зрительно. Запах, возможно, или что еще.

Минут сорок прошло в напряженном ожидании и полной тишине, не считая шума ветра снаружи.